Но никакого человека не убедит такой аргумент, когда он стоит перед лицом смерти. Он думал о Маэве, о детях, об Ирландии, за которую сражался и, несмотря на неравные силы, он поднял свой меч.Он обнаружил, что окружен, что нигде не видно своих. Все отступили. В голове раздался страшный звон, в глазах потемнело. Он зажмурился, и когда открыл снова глаза, увидел перед собой Белого Олафа.Действительно казалось, что свечение исходит от этого человека. Даже для викинга он был слишком высок и в своей кольчуге с символом на груди казался массой солнечной энергии. Когда он выступил вперед, в воздухе почувствовалось напряжение.« Я не хочу умирать!» Дрожь пронзила Аэда, когда он взглянул в холодные синие глаза норвежца, но на его лице не дрогнул ни один мускул.» О Боже, я старый человек, который боится смерти, — думал он, молясь. — Да, тем не менее, я уже почти в долине теней…» Аэд поднял свой тяжелый боевой меч высоко, и молитва исчезла из его сознания. Он ударил первым. Удар за ударом. Это казалось, был стремительный танец, а не пляска смерти. Мечи визжали, когда сталь ударялась о сталь.Руки Аэда сотрясались от каждого удара врага. Аэд и Белый Олаф сражались один на один. По крайней мере, в этом состояло преимущество: не надо было опасаться нападения сзади. Аэд был человеком, который вышел из первого своего поединка победителем и с тех пор никогда не проигрывал даже более сильным и умным соперникам. На этот раз утешало только одно: он продержался довольно долго и теперь мог гордо принять смерть, смерть воина, смерть короля.Удар меча викинга заставил его упасть на колени. Он попытался подняться снова, но поскользнулся в кровавом месиве, не в силах справиться с мечом. Аэд закрыл глаза и подумал о зеленой траве, о запахе земли после дождя, об улыбке Маэве и голубых облаках. Он пытался подбодрить себя, сдерживая дрожь, когда меч викинга прикоснулся к морщинистому горлу.Внезапно викинг отнял меч, и Аэд открыл глаза, удивляясь, почему король викингов не сразил его. Он не мог поверить, что этот необыкновенный человек, известный своим странным милосердием, воздал должное Ард-Ригу Ирландии, человеку, яростно сражавшемуся с ним.К удивлению Аэда, рука, затянутая в кожаную перчатку, протянулась к нему. В глазах Олафа отразилась усмешка.— Поднимайся, Верховный король Тары. — Протяжный и на редкость приятный голос произнес это на его языке. Озадаченный Аэд ухватился за руку. — Будет ли у меня столько силы и отваги, когда я доживу до твоих лет? — продолжал спокойно златокудрый гигант.Аэд встал, моля Бога, чтобы не пошатнуться.— Если ты собираешься убить меня, Норвежский Волк, — сказал Аэд по-норвежски, — окажи такую милость, не откладывай.Викинг рассмеялся.— Уважая вашу христианскую веру, Аэд Финнлайт, Ард-Риг Тары, я не отниму у тебя жизни. Только ваш Бог знает, что никто еще не мог достичь тех высот, которых достиг ты. Я ценю умных людей. Возвращайся к своим войскам, Верховный король. Тебе не причинят вреда. Ты человек чести и смелый воин.Не веря своим глазам, Аэд увидел, как толпа могучих гигантов расступилась, чтобы дать ему дорогу. Он посмотрел на суровое красивое лицо своего врага, затем повернулся и заставил себя высоко поднять голову.« В любой момент топоры могут обрушиться на меня сзади «, — думал он, пока медленно шел. Но, как и было обещано, никто его не тронул. Он прошел сквозь строй викингов. Поле битвы было спокойно. На сегодня сражение закончилось. Заиграла труба, и норвежцы растворились в лесу.Когда Аэд воздал благодарность Богу за то, что по непонятной причуде Норвежского Волка он остался жив, он подумал о результатах дня. Его жизнь спасена, но он не знал, кто все же победил сегодня.За сорок миль от того места, где ее отцу суждено было остаться в живых, дочь Аэда покидала свое поле битвы. Тара спасена благодаря Грегори и войскам Золотой Амазонки, но Эрин не ликовала по этому поводу, когда ехала через лес. Грегори был ранен, и она мечтала поскорее доехать до Мергвина, чтобы тот смог залечить рану. Ее кузен, который некогда боялся друида, теперь страстно желал его магического исцеления.Они молча ехали, и Грегори все время смотрел на Эрин. Он улыбался, но она видела боль в его глазах.— Мергвин знает, что мы едем, — заверила его Эрин. — Твоя боль скоро утихнет.Грегори пожал плечами.— Я беспокоюсь о тебе, Эрин.Эрин промолчала. Ее чуть не убили сегодня. Она была вовлечена в рукопашную схватку с могучими датчанами. Она уклонилась от страшного удара, но не смогла заставить себя нанести ответный смертельный удар. Подоспел Грегори и спас ее. Она все еще пыталась внушить себе, что могла бы убить, хотя бы ради спасения своей жизни. Но у нее не было достаточно мужества для этого. Она понимала беспокойство Грегори: если подобное повторится, нерешительность может погубить ее.— Грегори, — сказала она, наконец, — пожалуйста, не волнуйся за меня. Если я окажусь в подобной ситуации одна и помощи ждать будет неоткуда, я смогу постоять за себя.Грегори попытался улыбнуться, но улыбка вышла жалкой.— Я молюсь, кузина, чтобы ты больше никогда не надевала свое золотое облачение.На протяжении остального пути они молчали. Как Эрин и предчувствовала, Мергвин ждал их. Он позаботился о Грегори, накормил их и дал отдохнуть. Он не выказывал им свое неудовольствие. Он просто поглаживал длинную бороду, и его глаза ничего не выражали.Они провели ночь в лесной хижине. Эрин спала так сладко, как спят только очень маленькие дети. Она была почти что веселой утром, когда проснулась, как будто снова стала девочкой, которую Мергвин учил слушать ветер и которая восхищалась при виде радуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111