Менялись отношения в обществе, благодаря чему стал возможным, например, их ленч вдвоем.
Прошел всего лишь год, как Битлы сделали внезапно шикарными низкое происхождение и неправильную английскую речь. Но год назад Диди и помыслить бы не смела, чтобы прийти на свидание с кем-нибудь вроде Слэша, сидеть с ним за ленчем, и никогда не смогла бы видеть в нем Привлекательного молодого человека, который даже мог внушать желание.
- Вы все, знаете? - спросила Диди, когда принесли еду и Слэш, наконец замолчал. На нее его разговор произвел впечатление и даже чем-то несколько подавил. Люди, окружавшие Диди, болтали только о вечеринках, одежде и слугах. Среди ее знакомых не было никого, кто говорил бы о столь многом и с таким знанием дела.
- Нет, не все, - сказал он, подчеркнув то же слово, что она, и Диди улыбнулась. Пока официант накладывал ей салат, Слэш продолжал ошеломлять ее широтой своих познаний и живостью интеллекта.
Он вновь начал с того, на чем окончил перед бифштексом, и живописал ей, как повлияет дискуссия о талидомиде на акции, вложенные в производство лекарственных средств. Он рассказал ей, как миллион долларов, заработанные на пластинках Боба Дилана и Джоан Баэз, заставили подскочить стоимость акций компаний грамзаписи. Он опять утверждал, что есть связь между тем, как укорачиваются юбки и возрастают цены на фондовых рынках. Один из примеров, говорил Слэш, двадцатые годы. Самый последний - то, что совершается сейчас. Юбки снова короткие, и на рынке ценных бумаг тоже большой подъем.
- И вот почему я пригласил вас на ленч, - сказал Слэш, переходя к делу. - Я хочу поговорить с вами о ваших деньгах.
- Деньгах? - переспросила пораженная Диди. Никто из ее знакомых никогда не говорил о деньгах.
- Я посмотрел ваш трастовый счет - сразу после того, как кончилась рождественская вечеринка, - спокойно продолжал Слэш, словно разнюхивание, как обстоит дело с чужими деньгами, было в порядке вещей, что, впрочем, и следовало из его слов. - Ваш трастовый фонд не стоит того, сколько должен бы стоить. Если вы позволите мне заняться им, вы станете самой богатой девушкой в Нью-Йорке.
- Позволить вам заняться им? - спросила Диди в шоке от его предложения. В тоне ее слышалось такое изумление, словно он предложил ей раздеться донага, прямо здесь и сейчас, и сплясать дикарский танец на столе. Только представить, что она придет к Лютеру и Младшему и попросит их передоверить ее деньги Слэшу. Ей бы очень хотелось стать богатейшей девушкой в городе. И если судить по тому, что ей приходилось слышать о Слэше Стайнере, он, очевидно, сможет сделать, как обещает.
- Я человек надежный, - сказал Слэш невозмутимо, - я чертовски надежный и знающий человек. И я могу сделать вас действительно богатой.
- Но я уже «действительно богата», - ответила Диди самым ледяным тоном. Разговор о деньгах ее расстроил. Расстроили и ее собственные фантазии на тему, как стать богаче. Она всегда чувствовала себя виноватой, когда такие мысли приходили ей в голову. Ее мечты о том, чтобы стать ужасно, чудовищно богатой, означали предательство по отношению к Лютеру и Ланкомам, людям, которых она любила и которым была обязана всем.
- Нет, вы не богаты, - ответил Слэш, пренебрегая внезапной переменой климата, - вы принадлежите к не очень богатым людям. Это все семечки по сравнению с тем богатством, какое вы могли бы иметь.
- Семечки? - повторила Диди, саркастически улыбнувшись. Слэш, не зная ее, зашел слишком далеко, подав Диди повод отклонить его предложение. - Да, Слэш, я думала, что охотники за деньгами действуют более тонкими методами.
- Не льстите себе, - сказал он, - ваши так называемые деньги не стоят того, чтобы за ними охотиться. Во всяком случае, для меня они того не стоят.
Диди недоверчиво воззрилась на Слэша. Она не знала, как теперь поступить - рассердиться, почувствовать себя оскорбленной или просто рассмеяться ему в лицо.
Или же поймать на слове и согласиться на его предложение!
Но подходящий момент был упущен.
И она решила вообще не удостаивать его ответа.
- Наверное, мне уже надо идти, - сказала она, наконец взглянув на часы, и очень удивилась, что уже почти четыре. Диди взяла сумочку и стала натягивать перчатки. - Благодарю за ленч.
- Не уходите, - сказал он и внезапно коснулся ее руки. И его улыбка, в которой теперь не было и тени иронии, просто смущенная и виноватая, растопила ей сердце.
- Я нахал, - сказал он, - прощаете меня?
- Вы просто невыносимы, - сказала она. - Но вы меня простили?
Она с минуту подумала и затем, решив, что такая искренность не может быть опасной, пожала плечами.
- Наверное, - ответила Диди и невольно улыбнулась.
- Тогда мы останемся пить чай, а потом я свожу вас в «Мятный ликер», - сказал он, явно стараясь ее задобрить, в чем и преуспел. - И обещаю, больше я никогда не заговорю с вами о деньгах.
Диди вернулась домой в четыре утра. Джойс, в ночной рубашке и в сверху накинутом халате, все еще не ложилась спать. Она хотела знать, где была Диди, с кем была, и, как Диди и опасалась, вся кипела от ярости.
- Не для того я многие годы мучилась с твоим отцом и его родителями, чтобы ты сбежала неизвестно с кем, - сказала Джойс, не помня себя от гнева. Диди была ее единственным ребенком, и она, в буквальном смысле слова, жила только для нее. Она совершенно растворилась в любви к дочери и желала для нее самого, caмого лучшего. И она просто не могла позволить Диди испортить столь тщательно спланированное будущее под влиянием минутного каприза. - Ты больше не будешь встречаться со Слэшем Стайнером. Никогда! Ты поняла?
- Мамуля, - ответила Диди своим самым послушным тоном, растягивая слоги, как в школьные времена, и зная, что мать ненавидит, когда ее зовут «мамуля».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130