а когда она как-то раз отругала и наказала его, он поднял страшный крик и повторял, что все-все с ним добры и милы, одна только мать его не любит. И часто теперь она бывала огорчена и иногда всерьез гневалась на своего мальчика, но, когда вечером он уже спал в мягких подушках и мерцание свечи озаряло безмятежное лицо ребенка, ее сердце смягчалось, и она целовала его - осторожно, чтобы не разбудить. Она сама виновата была в том, что Август нравился всем людям, и подчас она с горечью и даже с каким-то страхом думала о том, что, может быть, было бы лучше, если бы она никогда не загадывала этого желания.
Однажды стояла она у окна дома господина Бинсвангера, уставленного геранями, и срезала маленькими ножничками увядшие цветы, и вдруг услышала голос своего сына, доносящийся с заднего двора. Она выглянула из-за угла, чтобы узнать, что там такое. Ее сын стоял, прислонившись к стене, и она видела его красивое, слегка капризное лицо, а перед ним стояла девочка, старше него, она смотрела на него с мольбой и говорила: "Пожалуйста, поцелуй меня!"
- Не хочу, - сказал Август и засунул руки в карманы.
- Ну я прошу тебя, - снова сказала она, - а я тебе кое-что дам, очень хорошее.
- А что? - спросил мальчик.
- У меня есть два яблока, - робко сказала она.
Но он отвернулся и скорчил недовольную гримасу.
- Яблоки л вообще не люблю, - презрительно сказал он и хотел было убежать прочь.
Но девочка схватила его за руку и проговорила в надежде подольститься к нему:
- Ну и что, а у меня зато колечко есть, очень красивое.
- А ну, покажи! - сказал Август.
Она показала ему колечко, он придирчиво осмотрел его, стянул с ее пальчика и надел на свой, затем полюбовался им на свету и остался очень доволен.
- Ладно, так и быть, один раз я тебя поцелую, - сказал он немного погодя и быстро поцеловал девочку в губы.
- Пойдем, поиграем вместе! - доверчиво сказала она и взяла его под руку.
Но он оттолкнул ее и грубо крикнул:
- Отстанешь ты от меня или нет! У меня и без тебя много знакомых, с которыми можно поиграть.
Пока девочка, заливаясь слезами, медленно шла по двору, мальчик стоял с сердитым скучающим видом, потом повертел кольцо у себя на пальце, рассмотрел его со всех сторон и, насвистывая, медленно пошел прочь.
А его мать стояла, не шевелясь, с садовыми ножницами в руках; она была напугана жестокостью и презрением, с которым ее дитя принимало любовь других людей. Она забыла про цветы и стояла, качая головой, и все повторяла про себя: "Какой же он злой, у него каменное сердце".
Но в скором времени, когда Август пришел домой и она призвала его к ответу, он со смехом посмотрел на нее голубыми глазами, не чувствуя за собой никакой вины, а затем принялся что-то напевать, стал ластиться к матери и был так мил, забавен и нежен с нею, что она тоже невольно рассмеялась и подумала, что не ко всему в детской жизни следует относиться так серьезно.
Между тем мальчику не всегда сходили с рук его каверзы. Крестный Бинсвангер был единственным человеком, к которому он питал почтение, и если порой он приходил к нему, а крестный говорил: "Сегодня огонь в камине не горит и не звучит музыка, а маленькие ангелочки очень огорчены, потому что ты поступил нехорошо", - тогда мальчик уходил, бросался на постель и плакал, а на следующий день изо всех сил старался быть хорошим и добрым.
Но как бы то ни было, огонь в камине горел все реже и реже, ни слезы, ни ласки не помогали, крестный был неумолим. Когда Августу сровнялось двенадцать лет, волшебный полет ангелочков в комнате крестного превратился уже в далекий сон, и если ночью ему снилось что-нибудь подобное, на следующий день его особенно одолевала ярость, и он громко кричал и командовал своими многочисленными приятелями налево и направо, точно полководец.
Его матери давно уже надоело слышать ото всех похвалы своему мальчику мол, какой он нежный да ласковый, - слишком много приходилось ей терпеть от него. И когда в один прекрасный день его учитель пришел к ней и поведал, что некий человек изъявил готовность снарядить мальчика в дальние края, в хорошую школу, и платить за его учение, - госпожа Элизабет посоветовалась с соседом, и в скором времени, весенним утром, к дому подкатила коляска, и Август, в новом, красивом платье, сел в нее и пожелал счастливо оставаться и своей матери, и крестному, и соседям: ведь ему было дозволено ехать в столицу - на учение. Мать в последний раз причесала его белокурые волосы и благословила его, лошади тронулись, и Август отбыл в дальние края.
Прошли годы, юный Август сделался уже студентом, носил красную фуражку и усы; и вот однажды пришлось ему снова оказаться в родных местах, потому что из письма крестного он узнал, что мать его тяжело больна и долго не проживет. Юноша приехал вечером, и соседи с восхищением наблюдали, как он выбирается из коляски и как кучер несет за ним большой кожаный чемодан. А умирающая мать лежала в старой комнатушке с низкими потолками, и когда красавчик студент увидел в белых подушках ее белое увядшее лицо, а она лишь безмолвно и тихо смотрела на него, - тогда он с рыданиями опустился на край ложа, и целовал холодные руки матери, и простоял около нее на коленях всю ночь, пока руки ее не окоченели и глаза не угасли.
А когда они похоронили его матушку, крестный взял его за руку и повел в свой домишко, который казался теперь молодому человеку еще меньше и темнее, и лишь от маленьких окон шел едва заметный свет; и тут маленький старичок слегка пригладил костлявыми пальцами свою седую бороду и сказал Августу: "Я зажгу огонь в камине, тогда мы обойдемся без лампы. Я ведь знаю, завтра ты уезжаешь, а теперь, когда матушки твоей уже нет в живых, мы с тобой не так-то скоро увидимся".
1 2 3 4 5 6 7 8