Другой, очевидно, включил свет: флуоресцентные лампы замигали и наполнили светом небольшое помещение. Если не считать нескольких потрепанных мечей, щитов и прочих старинных орудий убийства, развешанных по стенам, комната показалась мне пустой, но, шагнув влево, я увидел в дальнем углу небольшой черный ящик. Через мгновение он исчез и возник снова, как только я сделал движение.
– Что за черт?
Кроули прошел в угол, где стояло «оно», протянул руку в пустоту и сморщился, словно его ударило током.
Прикосновение руки, казалось, ненадолго «заземлило» устройство, и я смог разглядеть его получше.
На первый взгляд это показалось мне большой деревянной конструкцией. Она была высотой в половину телефонной будки, такой же ширины и глубиной фута четыре. Она стояла вплотную к дальней стене комнаты, словно росла из нее. И я бы высказал вслух это предположение, если бы не боялся, что Кроули его подтвердит.
Мне показалось, что Кроули работает с какой-то панелью управления на дальней стене. Я подошел поближе, и в этот момент середина ящика вскипела серыми зигзагами, как на экране телевизора, оставшегося без антенны.
Синие и красные искры бежали по серо-белому фону, но звука не было. Насколько я мог судить, ящик был просто большим телевизором без звукового канала.
Старик отступил от панели управления.
– Позвольте объяснить вкратце. Мы отправляемся в иное место, в иное измерение, которое, по сути дела, лежит довольно близко к нашему. Это место называется Плутония, хотя сомневаюсь, что тамошние жители знают об этом.
Там применимы все физические законы, если не считать некоторых местных флуктуации времени.
Джитт склонила голову набок:
– Поясните пожалуйста.
Кроули вздохнул:
– Не знаю, сумею ли. Иные измерения часто имеют особые свойства. Скажем, в греческом Аиде имеется область, именуемая Тартаром. Это, в сущности, небольшой набор замкнутых измерений, где физические законы сильно деформированы. Сизиф вечно катит свой камень в гору, потому что там, в его измерении, любое направление ведет в гору. Гиганта Тития весь день пожирают заживо коршуны, но за ночь он регенерирует, как и птицы, поэтому его мучения могут длиться до бесконечности. Регенерация не его свойство, а свойство того места, где он заключен. В Плутонии, насколько я мог определить, существуют "фиксированные ячейки", где время течет не так, как обычно. Я думаю, что местные жители используют их в качестве холодильников, но, по сути, они способны замедлить старение. – Он ткнул большим пальцем в панель управления, которая мне показалась опаловым экраном с пульсирующими огоньками. – Я установил эту штуку так, чтобы она привела нас как можно ближе к тому месту, где держат Нерис Лоринг. Там находятся еще одни пространственные врата, и мы можем практически сразу столкнуться с враждебными действиями.
Я помотал головой:
– Минутку. А почему бы вам не доставить нас в какое-нибудь другое место?
Кроули тяжело вздохнул:
– У измерений существуют границы. Врата – это просто место, где можно пройти. Если бы я шел один, я не использовал бы это устройство. Я пошел бы сам по себе и выбрал бы наиболее выгодный маршрут. Но я не могу вас всех взять с собой, вот в чем штука. Впрочем, хотя существа Плутонии разумны, им нечего противопоставить нашему оружию. – Он вставил магазин в рукоятку «инграма». – И потом, имейте в виду, что эти существа опасны только тогда, когда их разозлишь.
– Замечательно. – Я подошел к ящику. – Что, просто пройти насквозь?
– Просто пройти.
– Ладно, друзья, включайте рации. Проверка связи, черный. – Я услышал, как они называют себя, каждый своим цветом, и улыбнулся. – Увидимся на той стороне.
Мерцающая завеса оказалась ледяной, и от холода у меня онемело все тело. Потом я почувствовал вспышку тепла и вынырнул на другой стороне. На мгновение у меня закружилась голова, потом я подпрыгнул, перекувырнулся вперед и приземлился уже вне пространственных врат.
Врата Плутонии были шестиугольными – и такого же цвета, как ящик в убежище Кроули, – только там зигзаги сбегались к центру, а здесь, наоборот, расходились 6 т центра к краям.
Другая трудность состояла в том, что врата Плутонии помещались в углублении в полу большой камеры.
Свесившись через край, я протянул руку Бату, чья голова как раз вынырнула из ряби. Я дал ему время сориентироваться, потом он подпрыгнул, как я, и я помог ему вылезти.
Мы оба присели на корточки бок о бок, и я услышал в наушнике, как он шепотом бранится по-польски. Мы разом оттянули затворы карабинов и взяли на прицел единственный выход, который был виден в слабом свечении мха на стенах пещеры.
Бат огляделся и помотал головой.
– Что такое?
Он пожал плечами:
– Когда я был маленьким, у меня был искусственный муравейник.
– И что?
– Мне все снилось, что я так уменьшился, что смог забраться туда. – Он нахмурился. – Ну и дурак же я был.
– Почему?
– Я называл это мечтами. – Великан обвел пещеру стволом карабина. – А это были кошмары.

Глава 28

Остальные без проблем прошли через врата, и только Неро Лоринг на этой стороне стал слеп. Джитт взяла его за руку и не отпускала, пока не прибыл Кроули. Он появился в виде такого же темного силуэта, каким я его знал до встречи в Затмении.
Бат взглянул на него и помрачнел:
– Ну вот. Как только вернусь, спалю Седону к чертовой матери.
Кроули заразительна рассмеялся.
– Я одолжу вам спички.
Он прижал левую ладонь к глазам Неро Лоринга, и тот, оглядев помещение, скрывался и смахнул со щеки слезу, очевидно, представив себе, что его дочь провела столько лет в таком месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91