По дороге к камере он думал: «Остальные учителя будут бить своих учеников, бить до потери сознания, бить для того, чтобы сломить их волю и сделать пригодными для обучения. Я же сделаю гораздо проще и надежнее».Он открыл дверь камеры, заскрипевшую ржавыми петлями.Мальчик был прикован за ногу железной цепью, прикрепленной к толстому кольцу, намертво вбитому в каменную стену. Он не бросился на жреца, как вчера, он с дикой ненавистью посмотрел на него и зарычал.Жрец улыбнулся и вышел из камеры. Он возвращался обратно и с удовлетворением думал: «Неделя без пищи и воды решит все. Через неделю голода и жажды он примет от меня хлеб и воду и я сломаю его, когда он будет благодарить меня. Если бы я бил его, как остальные жрецы, я бы сломил его тело, а не дух, он стал бы хитрым и изворотливым и в один прекрасный день вспомнил бы все и воткнул мне нож в спину. Я не сломаю его, но согну и он будет расти в нужном для меня направлении...»Целую неделю, долгих семь дней и ночей провел мальчик в сыром темном подземелье.Два дня он сидел тихо, прислушиваясь к каждому шороху, но это были всего лишь крысы.В третью ночь мальчик стал звать на помощь, но его никто не услышал — его камера находилась в самом отдаленном крыле Храма. Но даже если бы его и услышал кто-то, он бы только посмеялся над криками беспомощной жертвы.Мальчик затих. Он не ел два дня перехода к Храму и ослабел. Муки голода медленно убивали его.В камере были крысы и это была единственная еда. Глаза мальчика все то долгое время, пока было светло, следили за крысами, но звери были умнее. Пока жертва сопротивлялась, крысы ждали ее смерти или того момента, когда жертва станет беспомощной.Через два дня мальчик ослабел до того, что не мог встать с места. Желудок уже не скручивало резкими спазмами, в животе поселилась тупая ноющая боль.Крысы сидели на расстоянии вытянутой руки от человека и ждали. Мальчик тоже ждал, но смерть не особенно торопилась.Он хотел пить и облизывал влажные каменные стены, но этого было мало. Первые дни он пытался сломать цепь, но это оказалось ему не под силу и он бросил эти бесплодные попытки.Крысы умели ждать, но они не дождались: на утро шестого дня дверь камеры открылась. Мальчик устало открыл глаза.Перед ним стоял жрец. Мальчик до того ослабел, что не чувствовал ненависти.Жрец протянул ему кусок хлеба и кружку воды.Хлеб!Мальчик поднялся на колени, одним глотком выпил полкружки воды и начал жадно есть хлеб.Жрец наблюдал за ним с мрачной улыбкой.Мальчик доел хлеб, допил воду и с благодарностью посмотрел на жреца, мальчик хотел улыбнуться, но холодные безжизненные глаза жреца не дали ему это сделать. Он замер, загипнотизированный пронизывающим взглядом жреца.— Ты — мой раб, — тихо сказал жрец, — отныне ты будешь выполнять все, что я тебе скажу. Ты забудешь свою прошлую жизнь и свое имя. У тебя никогда не было имени. Ты будешь выполнять все, что я тебе скажу. Ты должен беспрекословно подчиняться мне, — глухим монотонным голосом говорил жрец, пристально глядя в глаза мальчика.Из маленьких обессиленных рук выпала глиняная кружка и, глухо звякнув, разбилась...Из сырой камеры вышли жрец и его хозяин.Так был сломлен один из многих, приводимых в Храм для того, чтобы пополнить ряды жрецов.Верховный жрец Грон был одним из тех жрецов, кто обладал телепатическим даром. Он мог бы сломить мальчика простым мысленным приказом, но его холодный и не знающий эмоций мозг знал лучший способ.Через неделю ментального воздействия сознание мальчика было сломлено и переделано так, как нужно было жрецу.Через неделю перед жрецом стоял его ученик, не знающий своего имени, не помнящий своего прошлого, знающий только то, что он должен повиноваться своему хозяину. Молчаливый и покорный жрецу робот, не знающий, что такое любовь и радость, в которого жрец мог вложить все, что было угодно религии Грона. Жрец молча полюбовался на творение собственной силы...Так началось его обучение.Жрец заставил его забыть свое имя и не дал взамен нового. Это был один из обычаев жрецов: не давать ученикам имени до тех пор, пока они не заслужат посвящения в младший сан.Четыре долгих года длилось посвящение ученика в первую ступень — ступень тела. Грон учил его драться с человеком, терпеливо переносить боль, холод, голод, учил его сопротивляться силе. Целый комплекс физических упражнений вместе с интенсивным воздействием на мозг ученика давали отличные результаты.Грон заставлял его бегать долгие часы и когда ученик падал, он заставлял его подниматься. Жрец учил его драться, терпеть боль от ударов и падений. Жрец учил его ненавидеть противника и драться, сопротивляться до тех пор, пока не потеряешь сознание от боли.Мускулы и мышцы ученика стали как тугие веревки, мгновенно реагирующие на опасность. Его худое тело могло терпеть любую боль без стонов и криков.За все долгие четыре года, пока жрец готовил тело ученика к испытаниям на следующих ступенях, жрец не сказал ему ни одного доброго слова, ученик слышал от Грона одни только приказы, которые выполнял бездумно, как автомат, подчиняющийся заложенной в него программе.Много раз, когда он падал на пол и когда его мускулы бессильно расслаблялись, не способные сделать еще хоть одно усилие, хладнокровный приказ жреца заставлял его подниматься. И он вставал, сцепив зубы. Много раз, когда ученик держал в руках большие тяжелые камни или стоял на руках долгие бесконечные часы и когда он падал в изнеможении, разбивая лицо, руки, тело в кровь, Грон глухим голосом говорил: «Встать!» и ученик вставал, заставляя измученные мышцы повиноваться. И только когда усталый мозг ученика отключался, Грон уходил для того, чтобы завтра начать все сначала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114