Если не произнесем - все в порядке.
Гибберт с облегчением рассмеялся.
- Во времена Фрэйзера на звездолетах не устанавливались мыслефоны. Их
тогда еще не изобрели. Он не мог их предвидеть, правда?
- Безусловно.
- Значит, - продолжал Гибберт, которого забавляла простота ситуации,
- ты нам только скажи, какие обстоятельства представлял себе Дорка и что
это за роковые слова, а мы уж придержим языки и докажем, что мы славные
ребята.
- Все, что зарегистрировано насчет обстоятельств, - это туманный
мысленный образ, указывающий, что они имеют какое-то отношение к этому
самому храму, - объявил Бентон. - Храм определенно будет испытательным
участком.
- А два слова?
- Не зарегистрированы.
- Отчего? Разве он их не знает? - чуть побледнев, спросил Гибберт.
- Понятия не имею. - Бентон не скрывал уныния. - Разум оперирует
образами, значением слов, а не их написанием. Значения облекаются звуками,
когда человек разговаривает. Поэтому не исключено, что он вообще не знает
этих слов, а может быть, его мысли о них не регистрируются, потому что ему
неизвестно значение.
- Да это ведь могут быть любые слова! Слов миллионы!
- В таком случае вероятность работает на нас, - мрачно сказал Бентон.
- Есть, правда, одна оговорка.
- Какая?
- Фрэйзер родился на Земле, он хорошо изучил землян. Естественно, в
качестве контрольных он выбрал слова, которые, как он считал, землянин
произнесет скорее всего, а потом уж надеялся, что ошибется.
В отчаянии Гибберт хлопнул себя по лбу.
- Значит, с утра пораньше мы двинемся в этот музей, как быки на
бойню. Там я разину пасть - и не успею опомниться, как обрасту крылышками
и в руках у меня очутится арфа. Все потому, что эти меднолицые свято верят
в западню, поставленную каким-то космическим психом. - Он раздраженно
уставился на Бентона. - Так как, удерем отсюда, пока не поздно, и доложим
обстановку на Базе или рискнем остаться?
- Когда это флот отступал? - вопросом же ответил Бентон.
- Я знал, что ты так ответишь.
Гибберт покорился тому неизбежному, что сулил им завтрашний день.
Утро выдалось безоблачное и прохладное. Все трое были готовы, когда
появился Дорка в сопровождении десятка туземцев - может быть, вчерашних, а
может быть, и нет. Судить было трудно: все туземцы казались на одно лицо.
Поднявшись на борт звездолета, Дорка спросил со сдержанной
сердечностью:
- Надеюсь, вы отдохнули? Мы вас не потревожим?
- Не в том смысле, как ты считаешь, - вполголоса пробормотал Гибберт.
Он не сводил глаз с туземцев, а обе руки его как бы случайно лежали у
рукоятей двух тяжелых пистолетов.
- Мы спали как убитые. - Ответ Бентона против его воли прозвучал
зловеще. - Теперь мы готовы ко всему.
- Это хорошо. Я рад за вас. - Взгляд темных глаз Дорки упал на
пистолеты. - Оружие? - Он удивленно моргнул, но выражение его лица не
изменилось. - Да ведь оно здесь не понадобится! Разве ваш Фрэйзер не
уживался с нами в мире и согласии? Кроме того, мы, как видите, безоружны.
Ни у кого из нас нет даже удочки.
- Тут дело не в недоверии, - провозгласил Бентон. - В
военно-космическом флоте мы всего лишь жалкие рабы многочисленных
предписаний. Одно из требований устава - носить оружие во время
установления всех первых официальных контактов. Вот мы и носим. - Он
послал собеседнику очаровательную улыбку. - Если бы устав требовал, чтобы
мы носили травяные юбки, соломенные шляпы и картонные носы, вы увидели бы
забавное зрелище.
Если Дорка и не поверил несообразной басне о том, как люди рабски
повинуются уставу даже на таком расстоянии от Базы, он этого ничем не
выказал. Примирился с тем, что земляне вооружены и останутся при оружии
независимо от того, какое впечатление произведет это обстоятельство на
коренных жителей планеты.
В этом отношении у него было преимущество: он находился на своей
земле, на своей территории. Личное оружие, даже в умелых руках, ничего не
даст при неоспоримом численном превосходстве противника. В лучшем случае
можно дорого продать свои жизни. Но бывают случаи, когда за ценой не
стоят.
- Вас там ждет Лиман - Хранитель храма, - сообщил Дорка. - Он тоже
хорошо владеет космолингвой. Весьма ученый человек. Давайте сначала
навестим его, а потом осмотрим город. Или у вас есть другие пожелания?
Бонтон колебался. Жаль, что этого Лимана вчера не было среди гостей.
Более чем вероятно, что он-то знает два заветных слова. Мыслефон извлек бы
их из головы Лимана и подал бы на тарелочке после его ухода, а тогда
ловушка стала бы безвредной. В храме нельзя будет покопаться в мозгу
Лимана, так как карманных моделей мыслефона не существуете ни хозяева
планеты, ни гости не наделены телепатическими способностями.
В храме вокруг них будут толпиться туземцы - бесчисленное множество
туземцев, одержимых страхом неведомых последствий, следящих за каждым
движением пришельцев, впитывающих каждое слово, выжидающих, выжидающих...
и так до тех пор, пока кто-то из космонавтов сам не подаст сигнала к
бойне.
Два слова, нечаянно произнесенных слова, удары, борьба, потные тела,
проклятия, тяжелое дыхание, быть может, даже выстрел-другой.
Два слова.
И смерть!
А потом примирение с совестью - заупокойная служба над трупами.
Медные лица исполнены печали, но светятся верой, и по храму разносится
молитва:
- Их испытали согласно твоему завету, и с ними поступили согласно
твоей мудрости.
1 2 3 4 5 6 7