Лекси молча прокрутила в голове длинную цепочку нецензурных выражений. А затем повесила ледоруб на запястье и потянулась вниз проверить цифровой ряд на дисплее дьявольского устройства. Мигающий там номер Лекси не узнала и испытала сильнейшее искушение проигнорировать звонок. Однако мобильник продолжал трезвонить, а потому она сорвала с себя маску и приложила его к уху.
– Кто это? – раздраженно спросила Лекси.
Голос на том конце оказался певуче-бархатным, приправленным безупречным английским выговором.
– Мисс Вудс? Рад с вами познакомиться.
Лекси сунула маску в карман и без всякого ответа продолжила восхождение.
– Меня зовут Максвелл Стаффорд, – вкрадчивым тоном произнес мужчина. – Я представляю «Вейланд индастриз».
– По-го-ди-те, – процедила Лекси, погружая в стену свой ледоруб, – сейчас сама догадаюсь. Вы нам опять судебный иск предъявите?
– Нет, вы не поняли. Я говорю от имени самого мистера Вейланда.
– Интересно. И что этому главному в мире загрязнителю окружающей среды от нас нужно?
– Мистера Вейланда интересуете лично вы, мисс Вудс.
Лекси всадила в лед одну из кошек и обеими руками ухватилась за страховочную веревку.
– Он предлагает финансировать фонд, с которым вы уже целый год как связаны, – сказал Максвелл Стаффорд. – Если только вы согласитесь с ним встретиться.
Какой-то момент Лекси колебалась. Как профессиональный проводник и исследователь она уже давно связала себя с Фондом ученых-экологов, интернациональной группой, которая активно ратовала за сохранение жизни на Земле – человеческой и всей прочей. Виды животного мира пугающими темпами исчезали с земли. Лекси охотно соглашалась с членами фонда, которые считали, что утрата хотя бы одного вида подвергает оставшиеся еще большей опасности.
Подобно веревке, на которой в данный момент висела Лекси, фонд был подлинным спасением для многих – решающим фактором между неизбежностью жизни и окончательностью смерти. И хотя это предложение сильно напоминало сделку с дьяволом, она не могла не задуматься о том, что это было за соглашение. С деньгами Вейланда ее любимый фонд, ныне сам находящийся на грани вымирания, смог бы проделать поистине замечательную работу.
– Когда?
– Завтра.
– Полагаю, вам известно, как отчаянно нам нужны деньги, – заметила Лекси. – Но завтра – очень проблематично. Чтобы вернуться обратно в мир, мне потребуется неделя.
Пока говорила, Лекси продолжала взбираться. Всего в нескольких метрах над ней была вершина Тумбу, высшая точка ледопада – замерзшая река, образовавшая гладкую ледяную площадку размером с теннисный корт.
– Я сообщил об этом мистеру Вейланду, – сказал Стаффорд.
Лекси махнула ледорубом, уперлась кошкой и подтянулась за веревку.
– И что он сказал? – спросила она, еще раз подтянувшись.
– Он сказал, что недели у нас нет.
Забрасывая руку за край ледопада, Лекси внезапно обнаружила, что упирается взглядом прямо в превосходную пару коричневых оксфордских ботинок. По-прежнему вися на веревке, Лекси подняла глаза и увидела лицо симпатичного негра в снаряжении для умеренно холодной погоды. За его спиной в ожидании стоял «Белл-212». Дверца вертолета была раскрыта.
Лекси отцепила страховочную веревку и ухватилась за галантно предложенную мужчиной руку.
– Прошу вас, мисс Вудс, – сказал Максвелл Стаффорд, указывая на вертолет, который тут же начал набирать обороты.
Затем Стаффорд взял Лекси под руку и повел ее к раскрытой дверце. Голосом достаточно громким, чтобы пробиться сквозь рев мотора, он сказал:
– Мистеру Вейланду очень не терпится начать.
ГЛАВА 4

Пирамиды Теотиуакана, Мексика, настоящее время
В тридцати милях от Мехико, у подножия господствующей над равниной «Пирамиды Солнца», под пристальным взором вырубленного в камне ока солнечного божества ацтеков Уицилопочтли сотни мужчин и женщин упорно трудились на невыносимой жаре.
Потные поденщики терзали землю кирками и лопатами, отбрасывая комья почвы на грохоты – большие бочки с днищами из проволочной сетки, используемые для отделения камней больших и малых, кусков металла или керамики, а также всего остального крупнее мексиканского песо. Ученые-археологи и аспиранты ползали на четвереньках, тыча в землю садовыми лопатками, чтобы выковыривать оттуда осколки гончарных изделий и свинцовые шарики, четыреста лет назад вылетевшие из ружей конкистадоров.
Организатор этого проекта, профессор Себастьян де Роса, наблюдал за управляемым хаосом с рубежей места раскопок. Де Роса был атлетично сложенным мужчиной, чьи черты лица унаследовали как оливково-кожее тепло его матери-сицилийки, так и словно высеченные из камня аристократические углы его отца-флорентийца. Именно отцу, мужественному летчику, который сражался за Муссолини во Второй мировой войне, прежде чем стать удачливым бизнесменом, Себастьян был обязан своей решимостью и целеустремленностью. От матери к нему перешли замечательное самообладание, терпение и шарм – те качества, которые обожали многие его студенты и коллеги по работе.
Тем не менее, пока профессор бродил по периметру раскопок, приближающийся лимузин с гербом Мексиканских Соединенных Штатов пробил серьезную брешь в характерной невозмутимости Себастьяна. Отмахнувшись от администратора раскопок с банданой на голове, профессор так сменил направление своего маршрута, чтобы пересечься с курсом прибывающего транспортного средства.
Черный лимузин, весь в дорожной пыли, направлялся к участку за главной рабочей площадкой, который был определен как лагерь для персонала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70