Это верно?
– Да. Убийство произошло четырнадцатого числа прошлого месяца. Прокуратура уже заканчивает следствие и скоро передает дело в суд. Считается, что преступление доказано.
– Мне сказали, что вы юрист.
– Да. Я закончил Санкт-Петербургский университет. Юридический факультет. Кажется, сейчас его называют кузницей Президентов. Сразу два Президента России закончили этот факультет.
– Тогда нам будет легче разговаривать. Какое обвинение?
– Убийство с отягчающими вину обстоятельствами.
– Тянет на пожизненное заключение, – нахмурился Дронго.
– Верно. И боюсь, что прокуратура будет настаивать именно на этой мере наказания.
– А почему такая суровая статья? Вы знаете обстоятельства дела?
– Конечно, знаю. Мы с ним часто встречались, разговаривали, даже, можно сказать, дружили. У нас с ним была небольшая разница в возрасте, только десять лет. Мне тридцать четыре, а ему сорок четыре года. Он был младшим сыном у моей бабушки. Она родила пятерых детей. Старший, мой отец, ему уже почти шестьдесят. А младший был мой дядя. Между ними родились три девочки, мои тетки.
– Большая семья...
– И счастливая, – кивнула она.
Она взглянула на пачку сигарет, но заставила себя их не трогать. Было видно, как она колеблется.
– Что произошло? – спросил Дронго. – Чем я могу вам помочь?
– Его обвиняют в предумышленном убийстве, совершенном с особой жестокостью, – пояснила Сабина, – дело в том, что мой дядя Ахмед Абасов работал вице-президентом в банке «Универсал». Довольно небольшой банк, но достаточно динамичный и очень неплохо развивающийся...
– Откуда вы знаете?
– Я работаю в немецкой аудиторской компании в юридическом отделе, и мы знаем точные рейтинги всех московских банков.
– И вице-президент московского банка убил своего сотрудника? – не скрывая своего скепсиса, спросил Дронго.
– Именно так. Более того, есть даже два свидетеля случившегося.
– Давайте по порядку. Как это произошло? Где и когда?
– Четырнадцатого числа прошлого месяца. В отеле «Аврора Марриот» на Петровке, вы, наверно, знаете этот отель?
Он кивнул головой, не перебивая ее.
– В половине четвертого дня там снял номер его сотрудник Алексей Тимофеевич Паушкин. В половине седьмого он сам туда приехал. В половине восьмого там появился мой дядя. Он поднялся в номер к Паушкину. Через некоторое время оттуда донеслись громкие крики. Когда туда ворвались двое сотрудников службы безопасности отеля, они увидели, как мой дядя несколько раз ударил ножом Паушкина. Тот умер на месте от большой потери крови. Дядю задержали, допросили. В первые дни он был словно невменяемым. Затем пришел в себя, полностью признал свою вину. Отвечал на все вопросы следователя. Объяснил, что давно не любил Паушкина, который был заместителем начальника отдела в их банке. Конфликт произошел на личной почве, нож дядя якобы принес заранее. Умышленное убийство с отягчающими вину обстоятельствами. И двое свидетелей.
– Может, они видели, как он вынимал нож из тела убитого? В Древнем Риме в таких случаях говорили, что не следует торопиться с обвинениями, может, этот человек только решил помочь жертве.
– Не получается, – безжалостно заявила Сабина, – они видели, как он несколько раз ударил ножом. Он был весь забрызган кровью Паушкина. Нож приобщен к делу в качестве вещественного доказательства.
– Если обстоятельства дела именно таковы, как вы сказали, то я не совсем понимаю, чем именно могу помочь вам или вашему дяде. Извините меня, Сабина, но я привык говорить правду.
Она вздохнула. Протянула руку к пачке сигарет, достала одну, щелкнула зажигалкой, закурила. И немного помолчав, сказала:
– Я даже не знаю, как именно вы можете нам помочь. Только я в вас очень верю. Я столько слышала о ваших способностях. Говорят, что вы самый лучший эксперт, самый проницательный аналитик. Вы умеете распутывать самые запутанные дела, умеете находить то, чего не видят другие.
– Но не в данном случае, – недоуменно ответил Дронго, – как можно помочь человеку, который зарезал своего подчиненного на глазах у двоих свидетелей и сам признается в этом преступлении. В моей практике бывали невероятные случаи, но здесь явное убийство, и я не представляю, как можно помочь вашему дяде?
– Не знаю. Я действительно не знаю. Его адвокат говорит, что если бы не этот нож, то возможно ему удалось бы переквалифицировать статью на менее тяжкую. Просто умышленное убийство. А так получается, что он заранее готовился к этому преступлению.
– Какой был нож?
– Охотничий. Большой нож с характерными зазубринами. Такими, наверно, режут крупных зверей, медведей или кабанов.
– Это был нож вашего дяди? Он вообще охотник?
– Нет. Я часто бывала у них дома и никогда не видела этого ножа. И его жена ничего не знала об этом ноже. Мой отец действительно охотник, а мой дядя вообще не любил охоты.
– Тогда откуда нож?
– Не могу понять. Но дядя утверждает, что это его нож.
– Интересно. Вице-президент банка зарезал охотничьим ножом своего сотрудника. Впервые в жизни слышу о таком случае. Они давно были знакомы друг с другом?
– Не очень. Паушкина перевели из филиала в Московской области. А дядя Ахмед работал в банке уже восемь лет. Прошел путь до вице-президента банка. И все считали, что он скоро будет первым вице-президентом банка.
– Почему?
– Первый вице-президент должен был уходить на пенсию. Ему уже шестьдесят пять. Ребрин Дмитрий Григорьевич. Все считали, что его заменит Ахмед Абасов. В банке об этом говорили уже не стесняясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10