вышка
без следствия и суда...". Так и сказал ему, ушел чесать затылок. А вот,
кто в исполнение приводит, тут, Антон Трофимович, я без понятия, кумекайте
сами, больно уж мастеровито сработано, без шума. Это не просто "заказные",
хотя сперва я подумал про Артура.
- А кто это Артур?
- У вас связь электронная, всякая техника, у нас попроще, - с языка
на язык, с воли в зону, из зоны на волю, но тоже быстро и надежно. Так и
прошел у нас слушок про какого-то Артура, что принимает "заказы". Только
достать вам его трудно будет - в Риге он живет... Просьба у меня к вам,
Антон Трофимович: про то, что исповедовался вам...
- Не беспокойтесь, все останется между нами.
- Все же своей смертью помереть хочу.
- Я понял...
Зуйков уходил по больничному коридору к лифту и думал об услышанном
от Оленича. Кое-что он и сам понял еще до встречи с ним. Тот лишь
подтвердил некоторые предположения. Убивали не "воров в законе", а
бандитских "авторитетов". Первые презирали вторых, как сказал Оленич,
"вылупившихся из рэкета", за кровавый след, тянувшийся за ними, за
пренебрежение законами воровского мира, кои сложились за многие
десятилетия. И когда Оленич произнес "тут политика", Зуйков понял: это
действительно не "разборки", просто начался стратегический отстрел
"незаконнорожденных", полезших без позволения "во дворянство", не имевших
ни наследственных прав на государство, ни первородства; а проще: высшие
мафиозные кланы номенклатуры - бывшей, но сохранившей власть и при новой
власти - решили загнать "авторитетов" обратно в их "резервацию", поставить
на место, поскольку те потянулись к жирным государственным кускам, а это -
табу, ибо тут политика, под которую нужны сотни миллиардов. Но кто
исполнитель? Интуитивно (а интуиция считал Зуйков - это неосознанный опыт)
он теперь мог предположить: работали профессионалы, скорее всего ушедшие в
запас офицеры из разных групп особого назначения - аккуратные, спокойные,
надежные; умевшие все парни из бывшего КГБ и ГРУ. Другим бы не доверили.
Понимал Зуйков масштабы и уровень затеи, находившейся, возможно, под
полулегитимным прикрытием "небожителей", начавших убирать с дороги
возникшую вдруг помеху, раздражавшую, как комары на рыбалке в самый разгар
клева, когда только и надо, что подсекать...
Придя к такому выводу, уразумел Зуйков, что сообщать генералу этого
не будет, дабы не ставить его в неловкое положение, поскольку тот не
посмеет пойти к самому шефу, который лишь недовольно поморщится, понимая,
что для вторжения на этот уровень необходимо осведомить премьера и
президента, имена-то могут "выскочить" очень громкие, что по каким-то
высшим государственным соображениям окажется нежелательным. Получение
такой информации поставит и их в щекотливое положение, вызовет раздражение
человеком, преподнесшим им "подарок", и потому неизвестно как может
сказаться на его карьере. Тем более, что никаких персонажей Зуйков не
знал, зацепиться не за кого и не за что, получались общие слова...
Сочинив эту формулу, Зуйков сказал себе: "Держи это, Антон, в дальнем
закутке памяти. Может когда-нибудь пригодится, а не пригодится - черт с
ним! Все это, слава Богу, за пределами твоей компетенции. Вот когда
умирает странной смертью высокий государственный чин, убивают банкира из
солидного банка, члена Госдумы, или, упаси Господь, - исчезают твеллы с
подлодки в Североморске, - тут, Антон, начальство само, не дожидаясь твоей
самодеятельности, так тебя взнуздает и заторопит, что не только ты, - сейф
твой в кабинете вспотеет..."
О вышел на улицу, сел в машину, спросил у шофера:
- От меня, наверное, больницей воняет... Там брат, такие запахи...
- Нет, ничего, Антон Трофимович, - ответил шофер...

6. ВЫТЕКШИЙ ТОСОЛ. МОСКВА. СЕГОДНЯ
Очень не хотелось Перфильеву лететь в Новороссийск. Настроение было
плохое: весть, сообщенная Желтовским об аресте Кнорре, не давала покоя,
как и вопрос: почему вдруг Желтовскому прислали факс именно об этом... В
Новороссийске надо получить груз - машины от "Катерпиллера". В эту пору
года, когда дуют несносные ветры, штормит, сыро, Новороссийск будет
особенно неуютен... Но, что поделать...
Полет из Риги в Москву прошел благополучно. Их встречал на "уазике"
человек, имени и фамилии которого они не знали, никогда прежде не видели.
Но он сразу подошел к ним, сказал:
- Звонил Артур. Как долетели?
- Нормально, - ответил Мартин Виксне.
- Поселитесь там же, где и в прошлый раз. Не забыли? Вот ключ.
- Не забыли, - ответил Сергей Лащев. - Далековато.
- А ты что хотел, в "Президент-отеле"? - человек бросил на него косой
взгляд. - В этом пакете стволы. Снаряжены, - сказал он, передавая пакет.
Затем протянул бумажку: - Это его постоянные маршруты, график: когда
выходит, когда приходит. Фамилию и имя помните?
- Да, - ответил Виксне.
- Я довезу вас до Киевского вокзала. Оттуда поедете электричкой.
Сделать все нужно за два-три дня. Обратные билеты есть?
- Есть. На самолет. Резервные - на поезд, - кивнул Виксне.
- Когда закончите, стволы оставите в тайнике, где и в прошлый раз. Их
потом заберем. Туда же сунете и ключ от квартиры...
Он довез их до вокзала. Электричкой было ехать всего ничего - до
платформы "Матвеевская" пять минут. Жить они будут в однокомнатной
квартире некоей Насти, сорокапятилетней бабы с синюшным от пьянства лицом.
Квартиру эту она сдавала на сколько требовалось человеку, приезжавшему в
нужный момент из Москвы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80