Янс снова заулыбался.— А когда с ними было просто? Нам с тобой, Кин, выпало родиться в лихие времена, когда постоянно приходится иметь дело с лихими людьми, и, на мой взгляд, мы с тобой им ни в чем не уступим. — Он взглянул на индейцев. — Где вы с ними встретились?На ходу я начал свой рассказ, и он слушал внимательно, время от времени кивая. В конце он покачал головой.— Верится с трудом. Когда ты решил отправиться на острова, я был уверен, что это безнадежное дело. Совсем безнадежное.— Белых женщин там не так много, Янс, и поэтому на них обращают внимание. Но все же без Генри я бы ничего не смог.— Он хороший человек, и мы ему рады. — Он кивнул в сторону поселения. — Они уже знают о том, что ты идешь, и все готово, чтобы закатить пир в честь возвращения блудного сына.— Это я-то блудный сын? По-моему, к тебе это подходит в большей степени.Нас уже дожидались, и, увидев Диану, Темперанс бросилась к ней.— О, Ди! Если бы мне было дано выбрать себе сестру, я выбрала бы тебя!— Заходите в дом, — тихо сказала Лила. — Еда на столе, а вы небось проголодались с дороги.Мой взгляд задержался на этой женщине, которая когда-то была служанкой у моей матери, а потом стала женой одного из лучших друзей моего отца. Я всегда поражался ее габаритам, ибо ростом она была не ниже меня и казалась столь же широка в плечах, как и я, хотя в этом смысле мне было мало равных даже среди мужчин. В волосах у нее появилась первая седина, и мне было больно смотреть на это. Но ведь она все-таки постарше моей матери.Мамочка моя… суждено ли нам еще когда-нибудь свидеться с тобой?Она вернулась в Англию, забрав с собой Ноэллу и Брайана, но я хорошо ее помнил.Джереми вернулся после изнурительной работы в поле, но улыбался с привычным задором.— Сколько лет, сколько зим, приятель! Но уж теперь-то ты должен остаться.Этот человек стоял, защищая мою мать, когда она рожала во время битвы с сенеками. Он был другом моего отца и покинул Англию вместе с ним, будучи джентльменом до мозга костей, странствующим воином. Теперь он стал еще и заправским фермером, которому принадлежали многие акры земли, дающей обильные урожаи, и который к тому же скупал меха у индейцев из дружественных племен.— Вместе со мной к вам пришла беда, — сказал я и тут же объяснил, в чем дело.— Наши люди как раз возвращаются с полей, — ответил Джереми.Все вошли в дом, где уже был накрыт стол, а я задержался, чтобы оглядеться вокруг. В одном месте у самой земли бревна частокола были черными. Это было то самое место, где разведенный индейцами огонь успел опалить стену, прежде чем его потушили. Мой отец со своими людьми пришел в эту страну, когда белых можно было встретить разве что на побережье. Он оставался на востоке до тех пор, пока не отправился далеко в горы, на поиски новых земель. Это было у нас в крови, и каждый знал свое предназначение: всегда идти вперед, за дальние горы, чтобы открывать новые, еще никому не ведомые земли.В доме было светло и радостно — яркие солнечные лучи врывались в окна и играли на боках начищенной до блеска медной посуды, заставляя тускло поблескивать даже олово. Полы, как всегда, были безупречно выметены, а на окнах висели занавески. На деревянных стойках вдоль стен стояли мушкеты. Тяжелые ставни были распахнуты настежь, но в случае чего их можно было довольно быстро закрыть.Крепкого сложения человек с пышной светлой копной волос отодвинулся от стола.— Пойду на стены, — сказал он.После того как он ушел, Джереми сказал:— Это Шаумберг, он немец. Он прослышал о нас и отправился на поиски. Один-одинешенек, прихватив с собой жену и маленького сына. Они прошли через лес.— Значит, он — наш человек, — сказал я.— Он много работает, мастер на все руки. Отважный. Похоже, совсем ничего не боится.— Лучше было бы, — заметил я, — чтобы он хоть немного боялся.— Да уж, но зато он очень точен и аккуратен во всем.Один за другим мужчины выскальзывали из-за стола и уходили на стены, и когда я в очередной раз взглянул на стойку с мушкетами, она оказалась наполовину пуста. Я тоже стал выбираться из-за стола.— А ты сиди, — остановила меня Лила. — Еще успеешь. Подожди, когда начнется бой, если, конечно, он вообще состоится.Она снова наполнила мой стакан, оставаясь стоять напротив, по другую сторону стола.— Она мне понравилась. А семья у нее есть?— Только отец. Хороший человек. Он должен жить с нами. Из него мог бы получиться хороший учитель, — добавил я. — Тем более, что вскоре он может нам понадобиться.Мы еще долго сидели друг напротив друга, беседуя о разном. Пришел Янс и сел рядом. Когда я спросил его о наших врагах, он лишь руками развел.— Мы ничего не видели, но они должны быть где-то неподалеку. Через наше поле бежал молодой олень — там, где они обычно перебегают, — а потом вдруг развернулся на полпути и припустил назад.— Если это Макс Бауэр, — сказал я, — то ему любой ценой нужна победа, и ради нее он пойдет на все. Он станет выжидать или же попытается придумать какую-нибудь хитрость.Повернув голову, я взглянул на Янса.— Он мой, — сказал я. — Я хочу убить его сам.Янс неопределенно пожал плечами.— Будь что будет, Кин. Если он попадется под руку мне или, скажем, Джереми, значит, так тому и быть.При одном только воспоминании об этом человеке меня охватывала неудержимая ярость. Признаюсь, среди моих знакомых было несколько таких, кого я недолюбливал, но во всем мире не было человека, которого я ненавидел бы так же страстно и яростно. И все же на сей раз это была не просто ненависть. Мы оба были сильными соперниками, каждый считал другого своим заклятым врагом. И никакого значения не имеет то, как и при каких обстоятельствах произошло наше знакомство, ибо рано или поздно эта битва должна была состояться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79