Вот я и требую…
– Сначала вы обидели ребенка, и только уже потом он коснулся вашего головного убора.
– К… к… коснулся?! Он изуродовал его! То есть её, шляпу! И я сегодня, слышишь, дед, сегодня ВЫКОЛОЧУ СВОИ ДЕНЬГИ! Голгофа-а-а!
– Простите, вы второй раз произносите «голгофа». Что вы имеете в виду?
– Не что, а кого. Я имею в виду свою дочь Голгофу. Вот она куда-то исчезла. А здесь кругом одно хулиганьё всех возрастов и полов. Голгофа-а-а!
– Какое ужасное имя! – всплеснув руками, воскликнула тётя Ариадна Аркадьевна. – Ведь Голгофа – место, где, по церковным преданиям, совершались казни! Кто только мог дать бедной девочке такое страшенное имя?!?!?!
– Моя жена. Она думала, что это цветок.
– И ребенок вынужден жить под таким жутким именем! Тетю Ариадну Аркадьевну всю передёнуло. – Неграмотность родителей дорого обходится в первую очередь детям.
Словом, получалось именно так, как задумала эта милая Людмила: сама того не подозревая, тётя Ариадна Аркадьевна тянула время.
А наши беглецы уже катили в автобусе. Всем троим было весело и немного страшновато, но зато ух как детективно!
Они устроились на заднем сиденье и молчали, восторженно и таинственно переглядываясь.
– Не боишься? – спросила эта милая Людмила.
– Чуть-чуть, – ответила Голгофа, – временами – очень боюсь, но зато как приятно! Ведь как всё здорово получается! Жуть! Вообразите, я первый раз еду в автобусе без папы, мамы и бабушки!
– Но почему?!
– Меня берегут, потому что считают болезненной и беззащитной.
– От кого берегут? От чего берегут?
– Ото всего и от всех. Приехали!
Когда вышли из автобуса, эта милая Людмила посоветовала:
– В записке сообщи, что тебя позвала в гости на несколько дней подруга.
– Но у меня нет подруг!
– А я?
Голгофа исчезла в подъезде, а Герка спросил:
– Смешная она?
– Милая, но довольно нелепая, зато очень искренняя. Ей не позавидуешь. Голгофа! Цветок! – рассмеялась, впрочем, не очень уж весело эта милая Людмила. – По-моему, мы делаем для неё доброе дело, хотя нам и порядком достанется. Интересно, как будет развиваться наша детективная история? Нам-то с тобой – ещё ничего, тётечка и дедушка у нас добрые. А вот какие действия предпримут её родители… Замечательно, когда дети начинают понимать, что их неправильно воспитывают!
Из подъезда выбежала Голгофа, переодевшаяся в синий тренировочный костюм, с большой сумкой в руках.
Троица молча и быстро направилась к автобусной остановке, молча и томительно дождалась посадки, молчала всю дорогу. Вышли они за остановку до посёлка и бегом промчались до опушки леса.
Здесь эта милая Людмила приказала:
– Носов из кустов не высовывайте, пока я не вернусь. Даже если меня долго не будет, не обнаруживайте себя ни при каких обстоятельствах! Учтите, что нас может выдать любой случайный прохожий!

Когда она прибежала в посёлок и выглянула из-за угла, к её огромному удивлению, «Жигулей» цыплячьего цвета на месте не было и скамейка возле дома пустовала. Эта милая Людмила немного растерялась, но сразу же бросилась к тётечкиному домику, увидела её во дворике, проскочила через калиточку и спросила:
– А где одноглазый вымогатель?
– О, целая, прелюбопытнейшая история! – Тётя Ариадна Аркадьевна загадочно и удовлетворённо улыбнулась. – Представляешь, куда-то совершенно бесследно исчезла его дочь под жутким именем Голгофа. – Её всю передернуло. – Вышла из машины и – словно испарилась. Он тут бегал, бегал, кричал, кричал, даже немного попрыгал, погрозил в пространство кулаками и укатил домой.
– За дочерью? Искать её?
– В том-то и дело, что нет! Как только обнаружилась реальная возможность получить четырнадцать рублей тридцать копеек, грубый эс-ку-лап сел в машину и укатил. Скоро он вернется обратно, получит деньги и тогда, видимо, и примется искать свою дочь.
– Ничего не понимаю. Куда и зачем он уехал?
– За шля-пой! – Тётя Ариадна Аркадьевна долго смеялась. – Игнатий Савельевич решил наказать алчность! – Она опять долго смеялась. – Он обещал заплатить деньги за шляпу лишь в том случае, если ему её пре-дос-та-вят! Дескать, я должен лично убедиться, что головной убор действительно приведен в негодность!.. – Тётя Ариадна Аркадьевна стала серьёзной, даже чуть печальной. – Кстати, эскулап-грубиян вызвал во мне не только презрение, но и омер-зение. Знаешь, у него руки трясутся, когда он разглагольствует о рублях и даже копейках!
Услышав шум подъехавшей машины, эта милая Людмила сказала:
– Взгляну, как он отправится обратно.
Когда она вышла на улицу, то с удивлением и радостью узнала знакомый голос, весело и громко распевавший:
– Главное, ребята, сердцем не стареть! Сердцем не стареть – главное, ребята!
– Поздравляю вас, дедушка, с возвращением голоса! – крикнула эта милая Людмила, с интересом разглядывая выходившего из машины отца и врача П.И. Ратова.
Он потребовал:
– Деньги, дед!
А в ответ услышал:
– Шляпу!
– Сначала – деньги!
– Шляпу – сначала!
– Заговорил, притворщик! – зло отметил отец и врач П.И. Ратов. – Немедленно – деньги!
– Шляпу – немедленно!
– Для чего она тебе?
– Нам, а не тебе! – грозно поправил дед Игнатий Савельевич. – Хватит тыкать!
– Для чего она те… вам? – сквозь зубы процедил отец и врач П.И. Ратов. – Ведь она не годится для употребления после того, как её изуродовал тво… ваш внук!
– Во-первых, шляпа нужна нам как доказательство, – наставительным тоном ответил дед Игнатий Савельевич. – Я должен удостовериться, что она пришла в негодность. А то вдруг вы и деньги получите, и в шляпе щеголять будете, нанося людям обиды и оскорбления?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107