Замыслу грандиознейшей задачи не суждено было осуществиться только лишь по одной-единственной причине: на пути Врангеля встала... Вторая Конная армия. Но ведь он же разбил ее!.. Все верно – разбил ее Врангель, и поэтому, узнав, что перед ним снова эта жалкая Вторая Конная под водительством бездарного командования, Врангель смело и дерзко кинул свои отборные части. Ведь не могла же Вторая за несколько дней возродиться и стать серьезной помехой на его победоносном рывке на правый берег Днепра с целью соединения с армией Полыни...
Филипп Козьмич Миронов, вспоминая эти бои, неожиданно вскочил с тюремного топчана и заметался по камере... Врангель наносил главный удар двумя пехотными дивизиями и кавалерийским корпусом. На таранном острие его войск оказались части Второй Конной армии... Командующий Южным фронтом Фрунзе и член РВС Гусев прислали приказ № 330 Миронову: «...Вторая Конная армия должна выполнить свою задачу до конца, хотя бы ценой самопожертвования».
В собственном приказе от 14 октября 1920 года Миронов писал: «...Действовать упорно и беспощадно к себе и к врагу».
Филипп Козьмич понимал: «Историческая правда требует беспристрастного освещения событий, имевших место в великие дни революции, и мы, непосредственные участники боев, постараемся сделать это по мере наших сил и умения, не отнимая ничьих заслуг и не переоценивая фактов...»
В памяти строки телеграммы Главнокомандующего вооруженными силами республики командующему Южным фронтом: «Вторая Конная армия, руководимая доблестным командиром тов. Мироновым, в боях 13–16 октября западнее Никополя разбила лучшие конные части Врангеля – корпус Барбовича, и этим ударом создала перелом во врангелевском наступлении на правом берегу Днепра, преследуя по пятам разбитого противника, вынужденного поспешно отойти за Днепр. Армия захватила большие трофеи».
Завершившийся разгром белых войск Врангеля по справедливости составит одну из наиболее значительных и красивейших страниц борьбы русского пролетариата и крестьянства с мировой контрреволюцией за победу Советской власти в нашей стране и торжество социализма. Начальный толчок разгрому и образованию первой трещины в белогвардейской лавине дала именно Вторая Конная Красная Армия – в своих четырехдневных боях с противником 11–14 октября 1920 года на правом берегу Днепра. Сюда, в район Никополя барон, легко расправившийся с 13-й Красной Армией на левом берегу Днепра, перебросил из города Александровска отборные части: марковскую и корниловскую дивизии, конницу генерала Бабаева, 6-ю и 7-ю пехотные дивизии с конницей генерала Барбовича.
Филипп Козьмич обхватил двумя руками голову и усиленно начал растирать виски, словно желая в мельчайших деталях вспомнить, как он сумел натренировать бойцов и командиров, чтобы они не дрогнули в самый решающий и критический момент необычного тактического решения, еще никогда никем не применяемого. И может быть, главным было – убедить всех, что смертельный бой окончится победой. И еще, чтобы ни одна душа не знала о готовящемся «сюрпризе» врангелевским войскам, такого «гостинца» они еще не получали и вряд ли получат...
«Да, – писал впоследствии Миронов, – бог войны долго колебался над решением: кому уступить военное счастье – красным или белым? В конце концов ценою безмерного героизма и полного презрения к смерти, высокого сознания в исполнении революционного долга со стороны как командно-комиссаровского состава, так и рядовых бойцов Второй Конной армии, счастье было вырвано нами. В бою 12 октября 1920 года руководителями конных масс являлись – со стороны белых генерал Бабиев и со стороны красных – командарм Второй Конной. Оба они принимали непосредственное участие в боях: генерал Бабиев убит, Миронов ранен. Лошадь под ним была сражена осколком снаряда...»
Ну и удачлив же казак Миронов!.. Смерть Бабиева произвела удручающее впечатление на белогвардейцев. Газеты «Вечернее время» и «Голос фронта» отозвались статьями: «Имя генерала Бабиева неумолчно гремело во всех победных сводках, начиная С сентября 1918 года. Это был кавалерийский начальник, соединяющий в себе беспредельное мужество и чрезвычайную решительность своих действий с правильным пониманием основных законов военного искусства и исключительно развитой личной инициативой. Он всегда наносил врагу смертельный удар...» «Сражен Бабиев! Теперь Бабиев больше не скачет. Не видят казаки его огненного взгляда, не слышат незабвенного голоса. По не сломлен дух верных сынов...»
Почему Миронов вспоминает содержание этих статей? Чтобы самому лишний раз убедиться, кто ему противостоял? Противник-то был достойный...
Барон Врангель издал специальный приказ за № 3698 от 14 октября 1920 года: «Убит командующий конной группой генерал-лейтенант Бабиев. Еще одна тяжелая потеря, еще одна жертва на алтарь отечества. Пал один из доблестнейших сынов России. 17 ранений и ныне увенчавший несчетные подвиги свои смертью храбрых... Дабы увековечить память павшего богатыря, 1-му Лабинскому полку, в рядах которого покойный начал службу, именоваться впредь 1-м Лабинским генерала Бабиева полком».
«Коня!..» – хрипло закричал Миронов, раненый его любимец Орел валился на землю. Верный ординарец Иван, ни на шаг не отстававший от командарма, подскакал с запасной лошадью, и Филипп Козьмич, выскочив из одного седла, перескочил в другое... Не замечая, как из раны на ноге хлещет кровь... С шашкой наголо помчался впереди атакующей лавы... Кто-то дико заорал: «Командарм с нами!..», и началась бешено-смертельная скачка навстречу врагу. Кругом – артиллерийская канонада, пулеметная и ружейная стрельба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163