Перед лицом такого соперника добивавшимся вознаграждения самураям приходилось проявлять большую настойчивость. Однако до 1286 г. ничего им даровано не было. Этому обстоятельству мы обязаны созданием свитка «Мёко сурай экотоба». Такэдзаки Суэнага велел написать эту картину, чтобы проиллюстрировать свои подвиги и подкрепить претензии на вознаграждение. Регентство Ходзё в течение последующих три-дцати лет было обременено чрезмерными расходами на вознаграждения, религиозные службы и содержание прибрежных оборонительных линий. Это бремя в конечном счете привело к падению власти Ходзё, о чем будет рассказано в следующей главе. Выгадали от этого только храмы. Ками-кадзэ был бы совсем дурным ветром, если бы он никому ничего не принес.

Глава VI
Клятва верности

XIV век в Японии был временем противоречивым. В каком-то смысле это был золотой век предательства и измены, когда союзы с легкостью заключались и нарушались на фоне спорадических и все более хаотичных военных действий. И в то же время он породил самые выдающиеся примеры верности в истории самураев.
Затяжные войны четырнадцатого века берут свое начало от противостояния двух мало соответствующих своему положению характеров: военного диктатора, который был ленив и рассеян, и целеустремленного и энергичного императора. Диктатором был регент при сёгуне, Ходзё Такатоки, для которого высшим наслаждением в жизни были собачьи бои, танцы и секс. Императором был Го-Дайго, который, взойдя на трон в 1318 г., увидел в упадке регентства Ходзё возможность восстановить императорскую власть в ее прежней форме, так, чтобы он, император, мог действительно править, а не просто царствовать. Когда силы бакуфу не смогли подавить незначительное восстание на севере Японии, Го-Дайго бросил им открытый вызов. Он послал одного из своих сыновей к настоятелю монастыря горы Хиэй и стал обхаживать этот старый оплот мятежных монахов-воинов. Среди самураев, принявших его сторону, был один, чье имя стало нарицательным – идеал воина-самурая, Кусуноки Масасигэ. Так в 1331 г. Япония обрела первого самурая, который был верен императору. Если это покажется читателю странным, пусть он вспомнит, как с императорами Японии обращались со времен начала владычества клана Фудзивара. Императоров держали за ширмой, их смещали, похищали, ими манипулировали, одного императора утопили. К ним относились скорее как к заложникам, чем как к правителям; они служили чем-то вроде резиновой печатки для оформления государственных переворотов; система «монашеского правления» обрекала их на вечное детство. И вот появился самурай, объявивший себя сторонником императора, живого, дееспособного взрослого монарха, у которого были вассалы, чья верность не уступала прославленной верности вассалов Минамото и Тайра, живших двумя столетиями раньше.
Кусуноки Масасигэ, происходивший из рода Минамото, родился в 1294 г. Согласно легенде, императору Го-Дайго приснился сон, будто бы он укрылся под сенью камфарного дерева (кусуноки), и этот сон якобы открыл ему имя воина, которому суждено будет его поддержать.
В 1331 г. Го-Дайго покинул Киото, взяв с собой императорские регалии, и укрылся в храме на склоне горы Касаги около Нара. Войска бакуфу, думая, что он может скрываться в Энрякудзи, атаковали монастыри горы Хиэй. Сын императора, «принц-настоятель» Энрякудзи, бежал, чтобы присоединиться к Кусуноки Масасигэ в крепости Акасака в Кавати, которую Кусуноки спешно готовил к обороне. Крепость представляла собой квадрат со стороной около 600 метров, огороженный частоколом, с простыми деревянными башнями. Двести самураев защищало крепость, в то время как остальные 300 воинов армии Кусуноки заняли позицию на соседнем лесистом холме.
Самураи бакуфу, увидев, что крепость не имеет ни валов, ни рвов, попытались взять ее штурмом, но были отбиты метким огнем защищавших ее лучников. Военачальники скомандовали отступление и стали готовиться к новому приступу. В то время как они отдыхали, на них напали укрывшиеся на холме лоялисты, а Кусуноки сделал вылазку из крепости и гнал их на протяжении нескольких миль. Войска бакуфу предприняли еще несколько попыток взять крепость, но Кусуноки проявлял большую изобретательность, защищая ее. На склоне холма он подвесил на веревках бревна, которые скатывали на осаждавших, когда те пытались подняться по склону. Камни, кипяток и смола заставляли их держаться подальше от стен.
Осада превратилась в блокаду, и вскоре у Кусуноки осталось провизии всего на пять дней. Он решил оставить форт и, чтобы прикрыть отступление, придумал следующую уловку. Приготовили огромный погребальный костер, на который положили тела погибших. Когда все было готово, защитники, хорошо знакомые с местными лесами и холмами, под покровом ночи по двое или по трое выбрались из крепости. Когда все ушли, последний оставшийся в крепости самурай зажег погребальный костер. Увидев огонь, солдаты бакуфу бросились к крепости и обнаружили там единственного самурая, который со слезами поведал им о массовом самоубийстве великого клана Кусуноки. Сцена была слишком реалистична, чтобы вызвать сомнения, и воину, оплакивавшему гибель соратников, позволили уйти. Через некоторое время Кусуноки перешел в наступление и вновь захватил крепость Акасака. Правда, на этот раз он сумел продержаться там только три-дцать дней, так как войска бакуфу выкопали траншею и отрезали его от воды. Ему вновь удалось уйти.
Император Го-Дайго был менее удачлив, чем его верные сторонники. Он попал в плен во время штурма Касаги. В 1332 г. его сослали на остров Оки, но через год он бежал, укрывшись под кучей водорослей на дне рыбачьей лодки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108