- У нас с тобой, как в старом анекдоте: есть кого, но негде; есть
где, но нечем.
- У меня получилось иначе, Ефим Захарович: есть где и чем, да нет
кого, - засмеялся Михальченко. - Ну что, будем в ГАИ обращаться?
- Непременно. Стасик здесь?
- Да.
- Вот я и поеду в ГАИ. Начальник областной ГАИ сказал, что могу от
его имени, есть там некий старший лейтенант Рудько...

Городская ГАИ находилась почти на выезде из города, на магистральном
шоссе. Двухэтажное здание стояло в ремонтных лесах. Левую сторону фасада
уже красили каким-то ужасным лиловым цветом. Боясь запачкаться, Левин
осторожно пробрался к центральному входу и узнал у дежурного, где найти
старшего лейтенанта Рудько.
В кабинете сидели двое, оба в штатском. Оба одновременно подняли
головы, когда вошел Левин.
- Мне нужен старший лейтенант Рудько, - сказал Левин.
- Я Рудько.
- Моя фамилия Левин. Я сотрудник сыскного бюро "След". К вам по
рекомендации начальника областного ГАИ.
- Садитесь. Чем могу быть полезен?
Левин изложил.
- Что требуется от меня?
- Установить, какой организации принадлежит этот "рафик" и фамилию
водителя. Вот регистрационный номер, - Левин протянул листок бумажки.
- И все?
- Не совсем.
- Хорошо. Посидите минутку, - Рудько вышел.
Левин посмотрел в окно, выходившее во внутренний двор. Там стояло три
патрульных машины, несколько помятых, с выбитыми стеклами, с
развороченными крыльями и вставшими дыбом капотами "Жигулей", "Волг",
"Москвичей".
- Что это у вас за бюро такое? - нарушив молчание, спросил вдруг
следователь, сидевший за другим столом.
- Частный сыск, - коротко ответил Левин.
- И что же вы ищите?
Так же коротко Левин просветил любопытного.
- Ну, а если муж подозревает жену, возьметесь, чтобы проследить за
нею и установить любовника?
- На вашем месте я бы занялся этим самостоятельно.
- Мне не нужно, я абстрактно интересуюсь.
- Если муж дурак, то, пожалуй, поможем.
Вернулся Рудько.
- Машина принадлежит пивзаводу. Фамилия закрепленного за нею водителя
Дугаев Равиль Гилемдарович, - сказал Рудько.
- Кому? Пивзаводу?! - ахнул Левин.
- Что, не сходится? - спросил Рудько.
- Нет, вот теперь вроде начало сходиться, - уже спокойно ответил
Левин.
- Что от меня требуется еще?
- Можете нам помочь. А, возможно, и себе, - схитрил Левин.
- Каким образом?
- Хорошо бы сделать вот что... - Левин начал излагать свой план.

У Михальченко сидела какая-то дама лет пятидесяти, лицо ее было густо
покрыто румянами, глаза увеличены черной и синей красками, на голове
возвышалась скирда волос. На женщине была белая юбка и белый пиджак из
тончайшей лайки.
- Ты скоро освободишься? - спросил вошедший Левин.
- Да, мы уже заканчиваем, - ответил Михальченко, и Левин уловил в его
глазах еле сдерживаемый смех.
- Я вас очень прошу, возьмитесь. Я ведь не "деревянными" оплачу ваши
услуги, а валютой, СКВ, понимаете?
- Понимаю. Договоримся так: вы подробно изложите все это на бумаге,
все данные, а мы это рассмотрим на правлении и решим.
Дама выплыла из кабинета, как белый круизный лайнер из гавани, дымя
копной высветленных перекисью волос.
- А это чего хотела, валютная? - спросил Левин.
- Ее восемнадцатилетняя дочь спуталась с каким-то сорокалетним
кобелем, - сквозь смех рассказывал Михальченко. - Вот мамаша и хочет знать
все о своем возможном зяте: кто да что, не женат ли. Даже такую мелочь -
не импотент ли.
- Это не мелочь, Иван. Она права, - ухмыльнулся Левин. - Неужто
возьмешься?
- А почему нет? А насчет того, что решать будем на правлении - это я
так, мозги ей пудрил, цену нам набивал... Что слышно? Были в ГАИ?
- Был. С Рудько договорился. Думаю, работать с ним сподручней тебе, а
не мне. Я уже стар, а вы оба молоды, оба милиционеры, быстрее найдете
общий язык.
- Пусть так, - согласился Михальченко.
- Знаешь, чью машину ты "пас"? Пивзавода! Рудько установил.
- Во как! - воскликнул Михальченко. - Неужто в масть у нас
получилось?!
- Пока еще ничего не получилось, Иван, пока только эскизец. Красивое
слово - "эскизец", а? Вот когда ты и Богдан Максимович Рудько поглубже
прорисуете его, тогда и увидим - в масть или мимо. Так что старайся,
валютный гангстер... Завтра суббота, поезжай к нему в понедельник прямо с
утра...

22
Доктор Каширгова снова прилетела в пятницу вечером, чтобы субботу и
часть воскресенья побыть дома, - обиходить своих мужиков - восьмилетнего
сына и мужа. Родители Каширговой жили в Кабарде - в Баксане, и отъезд
Каширговой на курсы лег определенным бременем на свекровь -
семидесятилетнюю, страдавшую тромбофлебитом, жившую к тому же в другом
конце города...
В воскресенье утром Каширгова позвонила Костюковичу:
- Марк, здравствуйте. Это Каширгова.
- Я узнал вас, Сажи, здравствуйте. Вы совсем вернулись?
- Нет, на два дня, вечером опять улетаю... Есть новости?
- Есть.
- Какие?
- Неплохие.
- Давайте встретимся.
- Когда, где?
- Скажем, через час, там же, где в прошлый раз, у агентства
"Аэрофлота".
- Хорошо...
Он обрадовался ее звонку. Может быть, не столько потому, что
расскажет о последних событиях, о стеклах как о доказательстве их обоюдной
невиновности, сколько потому, что просто успокоит Сажи, увидит, что она
улыбнется. Она нравилась ему, хотя виделись нечасто и только в пределах,
очерченных служебными обязанностями каждого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46