На третий день его пребывания в Гэйтхаусской тюрьме (где он лежал, страдая от своей раны, которая воспалилась и причиняла сильную боль, и предаваясь описанным выше мыслям и рассуждениям, тягостным, но в то же время и отрадным) вошел тюремщик и сообщил, что его желает видеть посетительница, и хотя Эсмонд не мог видеть лица под черным капюшоном, фигура же была закутана и скрыта от глаз складками скорбной траурной одежды, он тотчас же понял, что перед ним его дорогая госпожа.
Он поднялся с постели, к которой приковала его крайняя слабость, и, как только тюремщик захлопнул за собою дверь, оставив его вдвоем с гостьей в этих невеселых стенах, шагнул вперед и протянул левую руку (правая, раненная, висела на перевязи), желая коснуться той нежной руки, которая так долго и так щедро осыпала его благодеяниями.
Но леди Каслвуд отступила назад и, откинув капюшон, прислонилась к тяжелой, с крепкими запорами двери, которая только что затворилась за тюремщиком. Мертвенная бледность покрывала ее лицо, глянувшее на Эсмонда из складок капюшона; и в устремленном на него взоре, обычно приветливом и кротком, было столько гнева и боли, что молодой человек, не привыкший видеть свою покровительницу неласковою, невольно отвел глаза.
- Итак, мистер Эсмонд, - сказала она, - вот до чего вы дошли и вот к чему вы привели меня!
- Вы явились, чтобы утешить меня в моем несчастье, сударыня, - сказал он (хотя, признаться, волнение, нахлынувшее на него при виде ее, было так сильно, что он с трудом находил слова).
Она сделала шаг к нему, но тотчас же остановилась, вся дрожа под своим черным покрывалом; ее маленькие белые руки были стиснуты, губы подергивались, глаза казались пустыми.
- Не для того, чтобы меня упрекать, - продолжал он после некоторого молчания. - Мое горе и так велико.
- Прочь руку, не прикасайтесь ко мне! - вскричала она. - Смотрите! Она в крови!
- Лучше бы мне и вовсе истечь кровью, - сказал Эсмонд, - раз вы так жестоки ко мне.
- Где мой муж? - воскликнула она. - Верните мне моего мужа, Генри. Зачем в тот страшный час вы стояли рядом и смотрели, как его убивают? Зачем дали уйти злодею, который это сделал? Вы, верный наш паладин, клявшийся умереть за нас! Вы, которого он всегда любил и отличал, которому я поручила его, вы, вечно твердивший о своей преданности и благодарности нам, - и ведь я верила, да, я верила вам, - почему вы здесь, а моего благородного Фрэнсиса нет больше? Зачем вы вошли в нашу семью? Вы принесли нам только горе и страдания; в благодарность за ласку, за добро вы заставили нас раскаиваться, горько, горько раскаиваться. Что я вам сделала худого, Генри? Вы были жалким маленьким сироткой, когда я впервые увидела вас - когда он впервые увидел вас, он, такой добрый, и благородный, и доверчивый. Он не хотел оставлять вас в доме, но я, безрассудная женщина, упросила его не отсылать вас. И вы притворялись, что любите нас, и мы верили, но с вами вошло в наш дом несчастье, и сердце моего супруга отвратилось от меня, и я его потеряла из-за вас, я его потеряла - возлюбленного моей юности. Я боготворила его, вы знаете, как я боготворила его; и вот он переменился ко мне. Он стал другим, непохожим на прежнего моего Фрэнсиса - моего милого, милого воина. Он любил меня, покуда не явились вы; и я любила его; о, про то лишь один бог знает, как я любила его! Зачем он не услал вас из нашего дома? Лишь оттого, что по доброте своей он тогда ни в чем не мог мне отказать. Но хоть вы и были еще ребенком - одиноким, беспомощным ребенком, - я сразу точно сердцем почуяла, что не в добрый час мы оставили вас у себя. Я прочла это в вашем лице, в ваших глазах. Я видела, что они сулят нам горе - и горе пришло, и я знала, что оно придет. Зачем вы не умерли тогда от оспы, - а я еще сама ходила за вами, и вы в бреду не узнавали меня и все время звали, хоть я была тут же, у вашего изголовья. Все, что случилось потом, было справедливым возмездием за мою злобу - за мою злобу и ревность. О, как я наказана, как жестоко я наказана! Мой супруг лежит в могиле - он погиб, защищая меня, мой добрый, добрый, великодушный господин, и вы, Генри, вы были при этом и дали ему умереть!
Слова эти, брошенные в исступлении горя тою, которая обычно была так мягка и редко говорила иначе, как с нежной улыбкой на устах и кротостью в голосе, больно отозвались в ушах Эсмонда; и говорят, что многие из них он повторял в горячке, которая сделалась у него от действия раны, а может быть, и от волнения, причиненного столь страстными и несправедливыми упреками. Казалось, будто вся его любовь и все жертвы, принесенные этой леди и ее семейству, грозят обратиться во зло и вызвать лишь укор; будто его пребывание среди них и впрямь послужило на горе, а дальнейшая его жизнь несет им новые бедствия и печали. Слушая гневную, торопливую, не смягченную ни единой слезой речь леди Каслвуд, он не пытался вставить хоть слово в защиту или в опровержение и лишь сидел на тюремной койке, вдвойне страдая от мысли, что именно этой нежной и любимой руке суждено было нанести ему столь жестокий удар, и чувствуя свое бессилие перед столь безысходной скорбью. Слова ее всколыхнули все струны его памяти, мысленно он вновь переживал дни своего детства и юности, в то время как эта леди, вчера лишь столь ласковая и кроткая - этот добрый ангел, предмет его любви и поклонения, - стояла перед ним, бичуя его гневными речами и взглядами, исполненными вражды.
- Как бы я хотел быть на месте милорда! - простонал он. - Не моя вина, сударыня, если вышло иначе. Так было угодно судьбе, которая сильнее всех нас. Лучше бы мне тогда умереть от оспы.
- Да, Генри, - сказала она и тут вдруг поглядела на него с такой лаской и в то же время с такой тоской, что молодой человек всплеснул руками и в отчаянии повалился на постель, зарыв голову в складки одеяла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201