– Так я и поверила, – ухмыльнулась она.
– Нет, честное слово, – заверил ее я.
– Хватит морочить мне голову, – сказала она. – Если вы путешественник, то я – Твигги. Что здесь происходит? И кто он такой?
Торпи так и не обрел дар речи. С противоположной стороны улицы приковыляла пожилая женщина в огромном халате.
– Что происходит? Вы совсем не думаете о других! – закричала она. Ветер подхватывал ее визгливый голос и уносил ввысь, далеко за уличные фонари.
– Вероятно, будет лучше, если мы пройдем внутрь, – предложил я.
– Внутрь? – переспросила моя хозяйка. – А с какой стати мне предоставлять жилье такому типу, как вы?
– Все знают, кто ты такая, Эдна Гарфут, – кричала старуха. – Все знают, что от тебя одни проблемы. Здесь живут уважаемые люди.
Я посмотрел на свою домохозяйку и улыбнулся. А она нахмурилась.
– Ма, захлопни свою чертову пасть, – сказала она старухе.
– Ах! Ах! – запричитала та. – Вот я напущу на тебя своего старика!
– Ага, и тем самым только порадуешь его, сушеная склочница, – отпарировала моя хозяйка.
– Ах! – завопила старуха. – Ах!
И начала отступать к противоположной стороне улицы. Я кивнул Кейту. Тот пихнул Торпи. Мы вошли в дом.
– Эй! – закричала моя хозяйка и побежала по дорожке. Мы поджидали ее в холле. Она не стала закрывать дверь.
– Ну? – сказала она.
– Ну, – ответил я, – можно было бы закрыть дверь. Мы уже вошли.
Она минуту сверлила меня взглядом, потом вздохнула и закрыла дверь. Торпи, Кейт и я стали подниматься по лестнице.
– Куда это вы направились? – осведомилась хозяйка.
– В мою комнату, – ответил я. – Нам надо кое-что обсудить.
Она последовала за нами.
– Что вы собираетесь делать? – спросила она. Я открыл дверь в свою комнату.
– А почему бы вам не приготовить нам чаю? – предложил я, кивнул Кейту, и тот втолкнул Торпи в комнату.
– Что вы собираетесь делать? – снова спросила хозяйка.
Я захлопнул дверь у нее перед носом и запер на замок.
– Сделаете нам чаю, тогда расскажу, – крикнул я. – Возможно, даже впущу, чтобы вы посмотрели.
– Я вызову полицию, – пригрозила она.
– Не вызовете, – сказал я. Ответом было молчание.
– Не беспокойтесь, – сказал я. – Ничего не случится. Просто приготовьте нам чаю.
И опять ответом мне было молчание: очевидно, она ушла.
Кейт и Торпи стояли посередине комнаты. Кейт держал руки в карманах брюк. И смотрел на меня. Торпи тоже смотрел на меня, но руки в карманах не держал. Он стоял по стойке «смирно», напоминая солдата из Британского легиона. Большие пальцы рук были вытянуты строго вниз, вдоль воображаемой линии лампасов.
– Садись, Тории, – сказал я. Тот не шевельнулся.
– Успокойся, – сказал я. – Кейт, дай Торпи стул.
Кейт взял тот самый стул, на котором моя хозяйка недавно демонстрировала свои прелести, и поставил его позади Торпи.
Торпи остался стоять.
Порывшись в сумке, я достал бутылку и фляжку.
Я отвинтил колпачок и очень осторожно налил во фляжку виски из бутылки, потом передал фляжку Кейту и сел на кровать. Кейт сделал глоток, а я снял куртку и расшнуровал ботинки.
Торпи продолжал стоять.
Я отпил виски из бутылки, поставил ее на пол, достал сигареты и предложил одну Кейту. Мы закурили.
– Ну, Торпи, – сказал я.
Он промолчал.
– Кажется, у меня появился тайный доброжелатель, – сказал я.
Я снова глотнул виски. Торпи проследил путь бутылки от пола до моего рта и обратно.
– Приятно сознавать это, – продолжал я. – Правда, Кейт?
Кейт не ответил. И даже не кивнул. У меня создалось впечатление, что он чем-то встревожен.
– Беда с тайными доброжелателями в том, – сказал я, – что их никто не знает, и человек оказывается в затруднительном положении. То есть не может сказать спасибо, верно?
Торпи таращился на бутылку.
– Есть и еще кое-что, – добавил я. – Имея доброжелателя такого рода, начинаешь спрашивать себя, почему выбрали именно тебя. Из всех нищих и убогих, имеющихся в наличии в настоящий момент.
Молчание.
– Торпи, я хочу знать, кто это.
Молчание.
– Ладно, ладно, – устало проговорил я. – Если хочешь, мы перестанем ходить вокруг да около. Кто-то поручил тебе посадить меня на поезд, потому что они обкакались от страха, увидев, что я сую свой нос то туда, то сюда. А я отлично представляю, что это за «туда» и «сюда», куда мне не следует совать свой нос. Если я прав, то кому-то грозят неприятности. Не знаю, но допускаю, что одним из них можешь быть ты. Если это так – да поможет тебе Господь. А ведь я выясню, так ли это. Однако не исключено, что ты ничего не знаешь. Возможно, тебе известно только то, что тебе дали пачку пятерок за порученную работу. И вот я хочу, чтобы ты сказал мне, кто дал тебе деньги. Торпи посмотрел на меня.
– Не могу, Джек, – сказал он. – Ну не могу.
– Можешь, Торпи.
– Честное слово, приятель. Не могу.
– Давай рассказывай. Ты сам знаешь, что это будет на пользу.
Он уставился в пол и покачал головой.
– Торпи, ты имеешь к этому какое-то отношение? – спросил я.
– К чему?
– К Фрэнку.
– К чему?
– Ты был там?
– Когда?
– Когда они вливали виски ему в глотку?
– Что?
– Ты держал бутылку?
– Что?
В дверь постучали. Я кивнул Кейту. Он впустил ее. Она несла поднос.
– Ты хорошо повеселился, когда он сблевывал виски с той же скоростью, с которой ты вливал его?
Торпи изумленно уставился на меня.
– Наверное, хохотал до упаду, когда отпустил ручник и машина Фрэнка покатилась вниз с холма?
У Торпи затряслась голова.
– А потом, когда машина проскочила через живую изгородь, вы пустили бутылку по кругу, верно? Ту самую бутылку, из которой вливали в него виски?
– Джек, я не знаю, о чем ты говоришь, – сказал Торпи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60