Человек, явившийся в чужой дом без приглашения, не должен рассчитывать на прием с распростертыми объятиями. Поэтому Перси нисколько не удивился, что мисс Пимпот и не подумала вскочить с постели и бурно его приветствовать. Заметив Перси, она отвела взгляд от бутылки и сурово бросила одно слово: «Сгинь!»
Но Перси не сгинул. Он закрыл за собой дверь и уселся на стул. Поглядев на мисс Пимпот так, как, очевидно, библейский отец смотрел на блудного сына, он спросил, сгорая от любопытства:
– Как поживаешь, старая тухлая треска?
Мисс Пимпот насторожилась. Мгновение она соображала, что это: комплимент, какое-нибудь новое, до сих пор неизвестное, выдуманное экзистенциалистами приветствие или оскорбление?.. Последнее было наиболее вероятно. А так как оскорбленный человек не должен сидеть безучастно, мисс Пимпот решила вскочить со своего ложа. Попытка не удалась, мисс Пимпот потерпела фиаско. Хотя тело ее переместилось в пространстве, оно не поднялось, а рухнуло на Перси. Бедняга заревел и сбросил мисс Пимпот со своих колен.
Дальнейший разговор велся при таких обстоятельствах: мисс Пимпот сидела на полу, а Перси – на стуле.
Перси. Простите, я вел себя неделикатно. (Пауза. Зажигает папиросу.) Могу вам предложить?.. Пардон, я забыл, вы курите сигары.
Мисс Пимпот. Что… что за вздор!
Перси (спокойно). Или вы все еще жуете табак, как в старое доброе время в Небраске? (Взгляд его падает на бутылку коньяку.) Ого, и тут я вижу прогресс! Раньше это был джин, смешанный с элем.
Мисс Пимпот (делая попытку встать). Вам должно быть стыдно, сэр!
Перси. Сэр?.. К чему такие церемонии, мисс Пимпот? Когда мы виделись в последний раз, вы называли меня просто Перси. Если я не ошибаюсь, это было в Мемфисе, в баре «Буги-вуги». Вы хлопали себя по ляжкам и орали: «Эй, Перси, старый морж, пусть меня повесят, если это не шикарная ночка!..»
Мисс Пимпот. Сэр, еще раз и настоятельно прошу…
Перси (мечтательно). Хорошие то были времена, мисс Пимпот! Помните, однажды вы перевозили виски из Канады в Штаты и по этому случаю обменялись с речной полицией несколькими сердечными приветствиями в виде пулеметных очередей?.. Я тогда тиснул в газеты роскошную статью, она имела шумный успех среди наших ребят. Потом я вас видел столько раз… На ринге, что на 38-й авеню, когда вы оспаривали первенство мира по вольной борьбе у Джона Друммонта по кличке Дьявол из Кентукки. Это был сильный соперник, пришлось открутить ему левое ухо и свернуть челюсть, чтобы заставить его признать ваше превосходство.
Мисс Пимпот (очевидно, начиная трезветь). Сэр!..
Перси. Вы упрямая женщина, мисс Пимпот. Я надеялся, что ваше сердечко затрепещет от радости при виде меня. Думал, конца не будет нежным, дружеским излияниям. А вы вот… (С легким вздохом.) Ну, ничего не поделаешь… будем говорить по-деловому. Не жарко ли тебе в парике. Билль?
Мисс Пимпот (некоторое время размышляет, затем сдается). Ладно, старая бестия. Номер не прошел. У вас чертовски хорошая память. Сколько хотите за то, что не выдадите меня?
Перси. Вообще говоря, ничего… (Уточняет.) Почти ничего… (Уточняет еще раз.) Сущий пустяк.
Билль. Не пропустить ли нам по маленькой?
Перси. Пожалуй.
Билль (стаскивает парик, обнажая багрового цвета лысину). Чертовски жарко, Перси. Никогда не думал, что изображать женщину – такая тяжелая работа. Меня тут чуть было не накрыли. Перси. Кто?
Билль. Все эта негодяйка Паржизек. Сначала она, а потом ее проклятая канарейка. Я ей припомню.
Перси. И правильно. Я как раз за тем и пришел к тебе. А чего, собственно, Интеллидженс сервис надо от этих жриц?
Билль (почесывая затылок). Это государственная тайна.
Перси. Подумаешь! Не слыхал я, что ли, вещей и почище!..
Билль. Ну ладно. Только не пишите о нашем разговоре аршинными буквами на первых страницах газет. Короче, это проделки промышленных кругов. В Англии хотят знать, куда их родные братья за океаном пихают деньги, ясно?
Перси. Ясно. А мисс Паржизек имеет к этому отношение?
Билль. Не слишком большое! Впрочем… на «Алькантару» летят радиограммы со всех концов мира, только искры сыплются. Вчера пришло сразу три. Что вы на это скажете?
Перси (нетерпеливо). Какие радиограммы?
Билль. А что я буду за это иметь?
Перси. Не хлопнуть ли нам еще по одной?
Билль. Я не прочь. (Задумчиво.) Сначала я служил американцам, теперь – англичанам. И скажу вам, мир отвратителен и грязен. Грязен и отвратителен. Мало платят за верную службу…
Перси (покорно). Хорошо. Сколько хотите за радиограммы?
Билль. Двадцать долларов, дружище. Ни больше, ни меньше, ровно двадцать. Выпьем? (Пьют.)
* * *
Хорошо развитая ушная раковина Франтика приблизилась к окну в тот момент, когда настроенный под влиянием «Мартини» весьма оптимистически Перси Грезль говорил:
– На этой Паржизек можно заработать золотые горы, Билль! Глупа, как индюшка в марте, сумасбродна и к тому же владеет островом. Конечно, у нее голова закружилась. Десять миллионов долларов или три миллиона фунтов стерлингов! Не каждый день человек получает такие предложения. Не хватает только одного. Хорошей рекламы в газетах. Вот с этой целью я и пришел сюда, Билль. Такого интервью, какое я с ней устрою, не знали люди с той поры, как Моисей интервьюировал господа бога по поводу своих евреев.
Другой голос отвечал:
– Правильно, валяйте, Перси! Я буду приносить вам все новости. Из дружеских чувств. Двадцать долларов за каждую информацию. Хотел бы я быть журналистом, Перси! Это – благородное занятие. Детективам живется куда хуже: они должны всегда держать язык за зубами. На этом деле себя не покажешь. У меня всегда был независимый характер, Перси, ведь вы меня знаете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118