А когда ночью к нему разгоряченным потным телом прижималась жена, которую он ожидал столько лет, его охватывало отвращение, и он отодвигался на край постели. Жена решила, что Инэнли заболел. Она пошла к старому Эльгару, но тот, выслушав жалобы отвергнутой женщины, посоветовал ей сходить к доктору Наташе.
– Такую сложную болезнь может лечить только Советская власть, – убежденно сказал Эльгар и со вздохом добавил: – Можешь ко мне на лечение больше не ходить. Нынче я колхозник и общением с духами не занимаюсь.
К доктору Наташе жена Инэнли не пошла. Решила выждать – авось болезнь сама собой пройдет. Ведь жители стойбища Локэ в большинстве случаев именно так и лечились. Она стала варить жирную еду мужу и особенно заботливо сушить и чинить его одежду.
Но Инэнли не замечал ее забот и ходил как только что проснувшийся, не успевший расстаться со сном человек.
Как-то раз, когда он снова поднялся в горы, на стадо напали волки. Коравье заметил их, только когда они задрали двух оленей. Он соскочил с трактора и бросился искать пастуха. Инэнли, испуганный криками Коравье, бежал вниз по склону, рискуя сломать шею.
– Что ты там делал? Что там забыл? – накинулся на Инэнли Коравье. – Смотри!
Коравье показал на растерзанных оленей, лежавших на снегу. Алые струйки стекали по шерсти и капали на снег, растапливая его – кровь еще была горячая.
– Это олени, – отсутствующим голосом произнес Инэнли.
Коравье пристально посмотрел на него и заботливо спросил:
– Что с тобой? Заболел?
– Вот тут болит, – Инэнли показал на грудь. – Наверное, прожгло солнечным лучом там, на вершине.
Инэнли кивнул на гору, с которой только что спустился.
– Ты действительно больной, – убежденно сказал Коравье. – Иди домой, а я вместо тебя подежурю.
– Нет, не пойду. Не надо за меня караулить стадо, – протестовал Инэнли.
– Иди домой, – увещевающе заговорил Коравье. – Нельзя больным работать. Такой закон.
– Что мне твой закон, – отмахнулся Инэнли. – Останусь, и все. Никто меня отсюда не прогонит. Силой своей я здоров и не собираюсь умирать. Иди, укрощай трактор, я пойду соберу оленей. Вон разбежались, – и он легко зашагал к оленям.
Коравье долго смотрел ему вслед, потом вернулся к трактору и крикнул Кэлетэгину:
– Я пойду в стойбище! Наверно, Инэнли заболел!
– Давай отвезем его.
– Не хочет.
– Как не хочет? – Кэлетэгин высунулся из кабины.
– Говорит – здоров, а мне кажется – болен, – сказал Коравье.
– У него плохой вид?
– Да нет, на вид он здоровый.
– Как же ты догадался, что он заболел? – удивился Кэлетэгин.
– По его разговору, – пояснил Коравье. – Я пойду пешком. Ничего страшного. До моего прихода он обещал не умирать.
Коравье пустился в путь, а Кэлетэгин спрыгнул с машины и пошел искать необыкновенного больного.
Он нашел Инэнли спокойно сидящим на обнаженной кочке. Кэлетэгин стал украдкой разглядывать его, попутно расспрашивая о нападении волков.
– Придется этих оленей вычесть из моего заработка, – с сожалением сказал Инэнли. – И откуда появились проклятые? Только вчера Рунмын застрелил двух.
Вдруг Инэнли оборвал свою речь и быстро провел рукой по лицу.
– Что ты так на меня смотришь?
– Так просто… Что ты? Нельзя на тебя посмотреть?
Кэлетэгин притворился обиженным, и это успокоило Инэнли.
Тем временем Коравье добрался до стойбища и нашел Праву в школьном доме. Там же были доктор Наташа и Нина Ротваль.
– Инэнли заболел! – сообщил Коравье.
Ротваль вскочила с места.
– Что с ним? Где он?
– В стаде, – устало сказал Коравье и тяжело опустился на стул.
Нина схватила шубку и выбежала на улицу.
Доктор Наташа стала собирать инструменты.
– Скажи толком, что с ним? – расспрашивал Праву. – На что жалуется?
– Ни на что не жалуется, – ответил Коравье. – Странно смотрит вокруг себя. Позволил задрать двух оленей. И это лучший пастух!
– Но все-таки он, наверное, на что-то жаловался? – недоуменно спросила доктор Наташа.
– А! Вспомнил! – хлопнул себя по колену Коравье. – Он сказал, что солнечный луч прожег ему сердце…
– Что? – Праву сдержанно улыбнулся.
– У него болит грудь от солнечного луча, – с хмурым видом пояснил Коравье.
Наташа объявила, что готова. Праву отбросил в сторону карты района реки Маленьких Зайчиков и вышел из-за стола.
По дороге Наташа возмущалась тем, что больной отказался идти к врачу, а товарищи не сумели его уговорить. Коравье виновато молчал и старался идти помедленнее, жалея ноги молодой докторши.
Не доходя до стада, они встретили Нину Ротваль. Она выглядела расстроенной.
– Плохо? – спросила Наташа.
Ротваль только молча махнула рукой. Этот жест можно было понять двояко: или с Инэнли совсем плохо, или же у него ничего серьезного.
– Он лежит? – спросил Праву.
– Бегает! – зло выкрикнула Ротваль. – Не захотел со мной говорить. Дурит!
Праву вопросительно посмотрел на Наташу и слегка дотронулся до своего лба. Наташа пожала плечами.
«Больной» сидел на гусенице трактора рядом с Кэлетэгином и уплетал оленью строганину. При виде Праву и Наташи он вскочил и накинулся на Коравье:
– Зачем потревожил занятых людей? Говорил я тебе: не болею, здоров.
– А солнечный луч? – напомнил Коравье.
– Это я шутил. Не знал, что ты такой легковерный.
– Все же я должна тебя посмотреть, – твердо сказала Наташа.
Инэнли покорно поплелся следом за ней.
Праву и пастухи обсуждали здоровье Инэнли. Кэлетэгин утверждал:
– Он совершенно здоров. Я такой диагноз поставил еще до того, как вы показались на дороге!
Минут через пятнадцать доктор Наташа вышла из домика и заявила:
– Все в порядке… И все же, товарищи, попрошу вас последить за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103