Солнце, быстро клонившееся к закату, освещало золотые плоды и, за поворотом, ярко озарило большое белое строение, приземистое и длинное, прямо на пути всадников.— Дом Эль Супремо, — сказал Эрнандес.Во дворике — патио — слуги взяли лошадей под уздцы.Хорнблауэр неловко спешился и с горечью обозрел свои лучшие шелковые чулки — они были испорчены безвозвратно. Старшие слуги, которые провели их в дом, являли ту же смесь роскоши и нищеты, что и Эрнандес — алые с золотом ливреи, драные штаны и босые ноги. Самый важный — его черты выдавали присутствие негритянской крови наряду с индейской и некоторую примесь европейской — вышел с озабоченным лицом.— Эль Супремо ждет, — сказал он. — Сюда, пожалуйста, и как можно быстрее.Он почти бегом повел их по коридору к окованной бронзой двери громко постучал, подождал немного, снова постучал и распахнул дверь, согнувшись при этом до земли. Хорнблауэр, повинуясь жесту Эрнандеса, вошел. Эрнандес прошел следом, и мажордом закрыл дверь. Это была длинная, ярко побеленная комната. Потолок поддерживали толстые деревянные балки, резные и раскрашенные. В дальнем конце совершенно пустой комнаты стоял одинокий помост, а на помосте в кресле под балдахином восседал человек, ради встречи с которым Хорнблауэра отправили вокруг половины земного шара.Он не производил особого впечатления: маленький, смуглый, тщедушный человечек с пронзительными черными глазами и тусклыми черными волосами, уже немного тронутыми сединой. По виду его легко было догадаться о европейском, с легкой примесью индейской крови, происхождении. Одет он был по-европейски, в алый, расшитый золотым позументом сюртук, белый галстук, белые бриджи, белые чулки, туфли с золотыми пряжками. Эрнандес склонился в раболепном поклоне.— Вы отсутствовали долго, — сказал Альварадо. — За это время высекли одиннадцать человек.— Супремо, — выдохнул Эрнандес (зубы его стучали от страха), — капитан выехал сразу же, как узнал, что вы его зовете.Альварадо устремил пронзительные глаза на Хорнблауэра. Тот неловко поклонился. Он думал об одиннадцати незаслуженно выпоротых людях — они поплатились за то, что от берега до дома враз не доберешься.— Капитан Горацио Хорнблауэр Его Британского Величества фрегата «Лидия» к вашим услугам, сударь, — сказал он.— Вы привезли мне оружие и порох?— Они на корабле.— Очень хорошо. Договоритесь с генералом Эрнандесом о выгрузке.Хорнблауэр вспомнил почти пустые кладовые фрегата — а ему надо кормить триста восемьдесят человек. Мало того — как любого капитана, его раздражала зависимость от берега. Он не успокоится, пока не загрузит «Лидию» водой, провиантом, дровами и всем необходимым в количестве, чтобы, в крайнем случае, обогнуть мыс Горн и добраться если не до Англии, то хотя бы до Вест-Индии или острова Св. Елены.— Я не смогу сгрузить ничего сударь, пока не будут удовлетворены нужды моего судна, — сказал он. Эрнандес, слыша как кощунственно перечит он Эль Супремо с шумом втянул воздух. Брови последнего сошлись; на мгновение показалось, что сейчас он поставит на место строптивого капитана, но тут же лицо его разгладилось — он понял, как глупо было бы ссориться с новым союзником.— Конечно, — сказал он — Пожалуйста, скажите генералу Эрнандесу, что вам нужно — он все обеспечит.Хорнблауэру приходилось иметь дело с испанскими офицерами. Он прекрасно знал их способность обещать, но не делать, тянуть, ловчить и обманывать. Он догадывался, что повстанческие офицеры в Испанской Америке соответственно во много раз ненадежнее. Лучше изложить свои требования сейчас, пока есть слабая надежда, что хотя бы часть их будет удовлетворена в ближайшем будущем.— Завтра мне надо заполнить бочки водой, — сказал он. Эрнандес кивнул.— Неподалеку от того места, где мы высадились, есть ручей. Если хотите, я пришлю людей вам на подмогу.— Спасибо, но этого не потребуется. Этим займется моя команда. Кроме воды, мне нужно…Хорнблауэр в уме перебирал бесчисленные нужды фрегата, проведшего семь месяцев в море.— Да, сеньор?— Мне нужно двести быков. Двести пятьдесят, если они тощие и низкорослые. Пятьсот свиней. Сто квинталов соли. Сорок тонн корабельного хлеба, а если невозможно достать сухарей, то соответственное количество муки, печи и дрова для их изготовления. Сок сорока тысяч лимонов или апельсинов — бочки я предоставлю. Десять тонн сахара. Пять тонн табака. Тонна кофе. Вы ведь выращиваете картофель? Двадцать тонн картофеля.По мере того, как он перечислял, лицо Эрнандеса все вытягивалось и вытягивалось.— Но, капитан… — осмелился вставить он, но Хорнблауэр оборвал его.— Теперь наши текущие нужды, на то время, что мы в гавани, — продолжал он. — Мне потребуется пять быков в день, две дюжины кур, яйца, сколько сможете достать, и свежие овощи в количестве достаточном для дневного потребления моей команды.По природе Хорнблауэр был самым кротким из людей, но когда дело касалось его корабля, страх потерпеть неудачу делал его неожиданно жестким и безрассудным.— Двести быков! — повторил несчастный Эрнандес. — Пятьсот свиней!— Именно, — неумолимо отвечал Хорнблауэр. — Двести тучных быков.Тут вмешался Эль Супремо.— Проследите, чтоб нужды капитана были удовлетворены, — сказал он, нетерпеливо взмахнув рукой.. — Приступайте немедленно.Эрнандес колебался лишь долю секунды, потом вышел. Большая бронзовая дверь бесшумно затворилась за ним.— С этими людишками иначе нельзя, — легко сказал Эль Супремо. — Они хуже скотов. Совершенно напрасно было бы с ними миндальничать. Без сомнения, по дороге сюда вы видели подвергаемых наказанию преступников?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11