Поэтому логические умозаключения годятся только для событий
одного порядка. Для событий качественно новых логика не годится.
Фактически вся логика сводится к утверждению, что "если это было,
следовательно, это будет". Так давайте же применим этот главный закон к
внезапным открытиям, и попытаемся найти их собственную логику, и не будем
стараться навязать известное неизвестному, чтобы отрицать неисследованное.
Факты говорят - внезапные открытия бывают. Заметьте - бывают, а не один
раз были. Следовательно, они должны быть и впредь. Факты говорят - кпд их
огромен. Логика говорит - следовательно, он и будет огромен. Так давайте
же исследовать, чтобы найти способ использовать, а потом установим новую
логику, чтобы предсказывать невероятное.
Зайчики метались по потолку. Сода-солнце заклинал человека поверить в
свое величие.
Солнечный день за окном. Гипноз радости. В носу щекотало, будто выпил
шипучего. Этот напиток назывался "Сода-солнце".
Я вдруг подумал, что все это похоже на прощальную речь. Или, вернее,
на интервью. Он интервьюировал сам себя, и тот, кто задавал вопросы, был
не глупее того, кто отвечал. Только вопросы можно было предугадать, а
ответы нет.
- Как вы себе представляете такого рода мышление? - спросил он сам
себя. - Это что же - знание априори или наитие свыше?
- Механизм я себе представляю так, - ответил он. Мышление
внезапностями, эвристическое - от слова "эврика", что это такое? Это
следствие тоски. Тоска - это несформулированная цель. Но ведь
несформулированная цель - это просто очень сложная потребность, к которой
сразу и слов не подберешь. Но она есть. А ежели она есть, следовательно,
она возникает по каким-то законам, которые ее вызвали. Но ведь наш мозг -
это не только орган, который осознает законы, он еще и соответствует этим
законам, построен по этим законам, вызван к жизни этими законами, создан
этими законами. Когда наша потребность превышает какой-то порог, эти
законы, вызвавшие глубинную потребность, сами отпечатываются в мозгу, как
на фотопластинке, и тогда мы говорим - внезапное открытие. Я счастлив, что
у Эйнштейна я нашел такое признание: "Открытие не является делом
логического мышления, даже если конечный продукт связан с логической
формой".
Я был доволен, не смейтесь, даже почти счастлив. Я видел его
серьезным, и об идеях его стоило подумать. Явно.
Я шевельнулся. Скрипнула паркетина. Он быстро обернулся.
- А... - сказал он спокойно. - Сейчас кончу.
- Добрый день, - сказал я и кашлянул.
- Если отбросить всякую клоунаду, чем вы интересуетесь на самом деле?
- спросил он в микрофон. - Без дураков, понимаете?
- Я занимаюсь соотношением творческого акта и обычного мышления, -
ответил он.
Он посмотрел в белесое от солнца небо и сказал:
- У Шекспира есть выражение: понять - значит простить. Но не кажется
ли вам, что понять - значит упростить?
Он помолчал:
- ...И не только в том смысле упростить, что к абсолютной истине
можно только стремиться, а еще и в том смысле, что тот, кто упрощает
проблему, должен быть сложнее самой проблемы. Иначе он упростить-то
упростит, но ничего не поймет, кроме своей фальшивой схемы. А потому,
чтобы человеку понять самого себя, ему надо как-то стать сложней
собственного мозга, вот ведь какая штука. А как это сделать, вы мне не
подскажете? Мы вот наблюдаем поведение друг друга и свое и стараемся
понять. Но ведь в наблюдении участвует наш мозг, а он упрощает все, что
понимает. Ведь понять - значит простить, так мы договорились.
Мне показалось, что он ждет ответа от магнитофона. Даже жутковато
стало.
- Но вот приходит акт творчества... - сказал он медленно. - ...И его
не уследить... И результаты его всегда неожиданны... Не означает ли это,
что в этот момент наш мозг на мгновение становится сложней обычного?
У меня шевельнулась догадка, от которой я сразу задохся. Но потом
понял - чепуха.
- Не означает ли это, что в момент творчества наш мозг и
физиологически и энергетически сложнее нашего обычного мозга?.. - сказал
он. - Как вы считаете?
И выключил магнитофон.

19. - ВЕРИТЕ? - СПРОСИЛ ОН
- Все. Пока, - сказал он и вытер лоб. - Потом надо будет еще сказать
об Уоллесе, чтобы перейти к главному. А то все забывается.
- При чем тут Уоллес? - спросил я.
При чем тут Уоллес? Старая, тяжелая для науки история. Соратник
Дарвина, который самостоятельно пришел к теории эволюции, а потом
самостоятельно от нее отказался потому, что не смог ответить, откуда, с
точки зрения эволюции, у человека человеческий мозг. В науке не любят
вспоминать эту историю.
Он сказал:
- Если более сложный организм происходит от менее сложного, если
приспособление к среде происходит за счет случайных изменений в организме,
если случайные изменения могут дать только минимальное преимущество новому
виду, если случайные изменения должны соответствовать новым условиям,
чтобы вид сохранился, то для образования человеческого мозга не было у
человека ни времени, ни условий, ни предшественников, ни, что самое
главное, нужд. Откуда этот феномен, единственный в природе - мозг, не
порожденный реальными нуждами эволюции?
В науке не любят вспоминать эту историю потому, что и сейчас точного
ответа на этот вопрос наука не знает.
- Ну вот, все ясно, - сказал я. - Признаете вмешательство
сверхъестественных сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21