Это дело касается чести Берегового Ужаса...
— А моей? — заревел Горный Обрывщик. — Почта должна быть...
— Придержи язык! — оборвал его судья. — Как я говорил, кружка Ужаса была пролита Гостем в Хамроге. Ужас по всем правилам пролил кружку Гостя, украв одну из его домашних. Само по себе это было бы спором между двоими и не касалось бы клана Лощин. Но вот приходит коротышка и хочет биться с Ужасом за украденную коротышку. И вопрос вот в чем: может ли клан Лощин с честью разрешить Ужасу такую битву?
Он замолчал, давая время, чтобы до слушателей дошло.
— Дабы мы разрешили это с честью, — заговорил он снова, — упомянутая битва должна быть делом чести. И вот возникает вопрос: возможна ли честь между мужем и коротышкой? Мы, Праотцы клана, искали ответ всю ночь и в поисках его спросили себя: «Что есть коротышка? Он таков, как мы, он способен иметь честь и страдать от ее потери?»
Он снова сделал паузу, и по заинтригованной аудитории пробежал шепоток.
— Трудный вопрос, — произнес оратор с оттенком довольства собой, — но ваши Праотцы решили его.
Толпа снова загудела, на этот раз с восхищением.
— Откуда берется честь? — риторически вопросил оратор. — Честь — это вопрос прав, нарушения прав и отстаивания прав. Имеют ли коротышки среди нас какие-нибудь права? Только права Гостя. Помимо этих, можно ли себе представить, что коротышка защищает и поддерживает свои права в нашем мире?
В толпе возникли смешки, поплыли, стали шириться — дилбиане представляли себе эту картину.
— Тихо! — рявкнул другой судья. — Тут вам не праздник возведения дома!
Толпа затихла.
— Ваше проявление плохих манер, — сурово сказал судья справа, — указывает на то же заключение, к которому пришли мы — только путем правильных рассуждений. Смешно даже полагать, что коротышка может быть в нашем мире равным нам и несущим обязательства чести. Оба коротышки будут возвращены целыми и невредимыми Гостю в Хамроге. Ужас не потерял ни капли чести. Вопрос закрыт.
Он встал, и остальные Праотцы встали вслед за ним.
— Сбор окончен, — сказал сидевший справа.
— Нет еще! — заревел Горный Обрывщик и вскочил на каменную скамью, волоча Джона Тарди за пиджак.
— Что вы все знаете про коротышек? — вопросил он. — Я видел вот этого в деле. Когда шайка пьяниц в «Острой скале» пыталась его заставить выделывать штуки, как дрессированного зверька, он оставил их в дураках и сумел уйти от них. Разве это не защита чести? Когда мы сюда шли, мост на Узловатой Щели был поднят так, что не достать. Этот вот рискнул шеей, забрался наверх и спустил мост, рвясь побыстрее наложить лапы на Ужаса и не давая себя остановить. Это ли не воля защитить свои права? И я говорю, что этот коротышка не хуже нас бывает. Пусть он не больше двухлетнего младенца, — проревел Обрывщик, — но я пришел вам сказать, что он мужик железный!
Он обернулся к Джону.
— Что скажешь, коротышка? Хочешь ли ты, чтобы тебе отдали Смазанную Рожу как объедки с тарелки...
Наконец-то размышления Джона дали плоды. Они, да еще кое-что, увиденное на сборе клана, перебросили выключатель, который он пытался нашарить.
— Да где он там прячется, этот ваш Ужас! — крикнул он. — Подавайте его сюда!
Не успел он это выговорить, как его уже схватили и потащили. Ветер свистел в ушах. Подхватив Джона огромными ручищами, Горный Обрывщик бежал к дальнему лесу как регбист с мячом. За ним гнался рев голосов; Джон, обернувшись, увидел, что весь клан Лощин пустился в погоню.
Джон заморгал, прищурился. Его несли со скоростью около пятидесяти километров в час, и толпа догоняла примерно с той же скоростью. Или нет? Долгую секунду Джон приглядывался, потом разрешил себе признать неопровержимый факт. Ура почтальону — он их перегонял!
Возбуждение соревнования охватило и Джона. Пусть его и Горного Обрывщика разделяет биологическая пропасть, но видит небо, в том, что касается соревнования...
Внезапно вокруг сомкнулась лесная тень. Обрывщик побежал по опавшей хвое, сбавив темп до рысцы. Джон перелез через его плечо на почтовый мешок и уселся, вцепившись в упряжь.
В лесу приглушенно ревела погоня. Обрывщик спустился в неглубокую лощину и, поднимаясь по противоположному склону, перешел на свой обычный быстрый шаг. На следующем склоне он снова побежал и так двигался дальше, меняя шаг в зависимости от рельефа.
— Далеко еще до Ужаса? — спросил Джон.
— Он в Озерной Долине, — выдохнул Обрывщик и сообщил расстояние в дилбианских единицах, что было чуть меньше восьми земных километров.
Еще через десять минут они вышли на лесную опушку на краю чашеобразной долины. На ее дне находился луг, а по нему бежал ручеек, в середине луга разливавшийся озерцом. Оно было метров пятьдесят в диаметре и, судя по цвету, достаточно глубокое. У берега стоял дилбианин, поднявший глаза при их приближении.
Джон наклонился вперед и тихо сказал Обрывщику:
— Ссади меня в самую глубокую воду.
Опустив руки, он расстегнул пряжку ремня, пропущенного через петли на поясе штанов.
Горный Обрывщик утвердительно хмыкнул, продолжая спускаться. У края воды метрах в десяти от ждущего дилбианина он остановился.
— Привет, почтальон, — сказал дилбианин.
— Привет, Ужас, — ответил Обрывщик. — Почта.
Ужас с любопытством посмотрел на Джона, выглядывающего из-за головы Обрывщика.
— Так это и есть Полпинты-По-Почте? — спросил Ужас. — Они вас пропустили?
— Нет, мы сами прошли, — ответил Обрывщик. Пока Ужас таращился на Джона Тарди, Джон рассматривал Ужаса. На первый взгляд дилбианин не оправдывал своей репутации. Он был крупный, но не имел ни роста Обрывщика, ни впечатляющей массивности Одиночки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11