- Чего лезу, спрашивается? - шепотом, задыхаясь, говорил Санька и шагал через две ступеньки. Около двери он стал. Старался надышаться. Постою и назад! - Санька нахмурился, смотрел в порог. И вдруг легкий шум за дверью, клякнул замок, и тотчас распахнулась дверь, и Анна Григорьевна чуть ткнулась в Саньку. Она быстро шептала - назад, а сзади над ней Танины глаза, и ровно, не мигая, во весь взгляд глядит Таня, как будто знала, что он тут стоит. И лицо серьезное какое, твердое.
Анна Григорьевна повернулась.
- Ах, ты это! Как это? Да, да! Знаешь что...
Санька закивал головой, понял - случилось и с Надей. Танечка не выходила из дверей, чуть нахмурилась. Санька оттолкнул мать, он не успел покраснеть, а Таня держала в передней его за лацкан шинели, глядела в самые глаза и говорила тихо и раздельно, как человеку спросонья:
- Надю арестовали. Ничего не известно. Найди Филиппа и узнай все. Иди! - и она повернула его за лацкан к двери.
Санька прошагнул мимо матери, и ноги покатили вниз по ступенькам. Не оглянулся, знал, что смотрят в спину. И в груди высоко встал воздух, и только на улице выдохнул его Санька. Ручка осталась Танечкина на лацкане, как держала она, как зажала в кулачок. И Санька не трогал лацкан, не застегивал шинели, украдкой нагибал голову и глядел. Настоящая - без перчатки еще. Санька нес ее и обходил прохожих, чтоб не задели за то место, не обтерли, не дернули. Санька шел прямо на Слободку. Он не видел лиц прохожих, они черными тенями мелькали мимо, как живые деревья в лесу, а он шел тропкой, и вилась тропка, что меж деревьев, чтоб не толкаться. И воздух, сырой и свежий, шел в лицо, шел сам, как будто первый раз заработал внимательно, ласково воздух. Вот уже деревянные мостки стучат под ногами. Санька легко спрыгивал, давал дорогу встречным. Вон церковь стоит, присела в голых тополях и длинной колокольней высматривает из веток. Какой-то человек и хмуро и пристально глядит на Саньку вон у ограды, и Санька почувствовал, будто щипнул его человек глазами, а человек уж отвернулся и полез в карман, вытянул табачницу, тихонько зашагал. Санька все смотрел на его сутулую спину и уж шел посреди мостовой через площадь, а человек скручивал на ходу папироску, медленно шагал у ограды. Санька был уже в трех шагах, человек стал, оглянулся злым, опасливым взглядом.
"Надо что-нибудь..." - и Санька быстро полез в карман брюк. Он увидал, что на мостках кое-кто стал, глядят, а человек вобрал голову в плечи, откинулся чуть назад и взглядом уперся в Саньку и чуть выставил папироску вперед. Санька вытянул из кармана портсигар, и прохожие на мостках двинулись дальше.
- Позвольте прикурить, - Санька достал папиросу. Человек не сводил глаз с Саньки, доставал спички. Лицо готовым кулаком глядело на Саньку. Он ничего не говорил и торкал спички, как отталкивая Саньку. Санька чиркнул и с папиросой в зубах через затяжки бурчал: - Шел бы домой... торчишь... как шиш... на юру... все видят. Бери спички-то, - сказал Санька громко. Работник!
Человек молчал и короткими пальцами ловил спички, глядел куда-то Саньке через плечо. Санька оглянулся. Человек пять парней кучкой стояли сзади. Человек двинулся.
- Стой! - крикнул парнишка. - А нам закурить! Я думал, что-сь будет, сказал он Саньке и мотнул подбородком. - Что же ты текаешь? - крикнул он человеку вдогонку.
Городовой медленно шел к ним через площадь. Парнишки пошли вбок к мосткам. Санька двинул дальше - куда же я иду? Он слышал, что городовой зашагал крепче, шире. Над головой вдруг ударил колокол, раз и еще и еще. Санька свернул в ворота ограды и быстро прошел в церковную дверь. В церкви было пусто, две нищих старухи крестились у стенки да два белых платочка. И вот один у клироса, справа. Санька сразу узнал сутулую спину. Староста глядел из-за свечного прилавка. Санька крестился и серьезно глядел в иконостас. Перестали звонить. Пономарь вошел, шептался со старостой. Санька перекрестился широко три раза и тихо вышел на паперть. И вот слева дверка, должно, на колокольню. Санька оглянулся и тихонько вошел. Каменная лестница, Санька поднялся до поворота. Глядел вниз, притаившись. Он поднял руку, взялся за борт шинели.
- Да чего ж я дремлю-то! - и Санька топнул о каменную ступеньку, и гулко побежал звук по узкой лесенке, и дернулись ноги, Санька сбежал и вышел вон без оглядки прямо из ограды. - К чертям, - говорил громко Санька, - ко всем чертям!
Он вышел на площадь, городового не было. Санька свернул в улицу и, не глядя, осторожно пошарил лацкан - провел два раза: иду, иду!
Санька, не стуча, дернул дверь к Карнауху, он еще в коридоре слышал жаркий разговор. Санька распахнул дверь. Карнаух, еще двое - все дернули головами, все замолчали, глядели на Саньку.
- Черт тебя! Аж напугал, - и Карнаух улыбнулся на миг, будто светом ударило, и вдруг насупился раздраженно: - Да на чертовой матери ты в этой амуниции, сменки нема штатской, и сам ты и на нас наведешь.
- Я сейчас вон, - сказал Санька, - скажу, искал... слесаря, машинку швейную, навру! Ерунда! Говори, где Филипп, не знаешь? - Санька держался за ручку двери, стоял боком.
- Васильев? - и Карнаух прищурился. - А что? Нема? Забрали тоже? - он уж говорил полушепотом, подошел близко к Саньке. Двое других убрали лица в себя и исподнизу глядели на Саньку.
- Да нет, не знаю, - быстро говорил Санька. - Сестру мою забрали и неизвестно где. Филипп должен знать, Филиппа надо.
- Теперь вам, товарищ, - сказал солидно, назидательно мастеровой со стула, - никто не укажет, где находится вот... кого вы ищете.
- Ты иди, иди сейчас, - шептал в самое ухо Карнаух, - иди, жди где-нибудь... ну, у церкву иди, там на час еще дела хватит, жди мене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88