Огаи пытался установить закономерность в рождении цунами, он, как гороскопы, составлял изосейсты — сейсмические карты, силясь предугадать пути слепых волн, несущих бедствия, чтобы предостеречь людей, предупредить их.
Изо дня в день ученый неторопливо спускался в глубокий подвал, и плотные циновки глушили его шаги. В полуосвещенном склепе, как в древнем храме, тускло поблескивали никель и медь расставленных вдоль стен приборов. Только маятники хронометров отсчитывали время, нарушали холодную тишину… Сосеки Огаи в установленном раз и навсегда порядке обходил приборы, записывал в журнал их показания и так же медленно поднимался вверх по ступеням.
«Мои приборы чутки, как душа ребенка, — любил говорить он. — Я верю им больше, чем самому себе…»
Но однажды приборы обманули ученого. Это было шестого августа 1938 года. Во второй половине дня все приборы сейсмологической станции отметили землетрясение, происшедшее на севере у берегов Тихого океана. По расчетам ученого, эпицентр землетрясения находился где-то южнее Владивостока. Здесь, на станции, смещение почвы достигло нескольких микронов. Ученый-сейсмолог записал показания приборов в журнал, составил радиограмму и отправил ее в Токио, в Институт службы цунами. Огаи терпеливо ждал обычного подтверждения своих наблюдений, но институт молчал. Наконец сейсмолог получил ответную радиограмму. В ней сообщалось, что шестого августа на земном шаре никаких землетрясений не было…
И все же ученый Огаи был прав. О землетрясении, разразившемся к югу от Владивостока, записал в своем дневнике японский унтер-офицер Накамура из роты капитана Сато, погибший в те дни на высоте Чан Ку-фын в пограничных боях у озера Хасан.
«Сегодня шестое августа, — писал Накамура. — Тяжелые снаряды противника беспрерывно рвутся на наших позициях. В 14 часов над нами появились самолеты красных и сбросили бомбы. Налетели тяжелые бомбардировщики, сбросили огромного размера бомбы…
Все эти дни рыли окопы, укрепляли сопку Чан Ку-фын. Нас атаковали танки. В этот день было что-то ужасное. Беспрерывно рвались бомбы и снаряды. О еде нельзя было и думать. Полтора суток никто ничего не ел. Нельзя было оторвать голову от земли. Наши потери огромны…
Сегодня солнечный день, но среди дня после налета не было видно солнца. Настроение подавленное. Чувствую себя отвратительно. Так воевать нельзя. Это не война, а землетрясение… Поступил приказ перейти в контратаку и вернуть высоту Чан Ку-фын».
Это «землетрясение» и отметили приборы сейсмологической станции, где работал старый японский ученый Сосеки Огаи…
В тяжелых боях 40-я дивизия штурмом заняла высоты у озера Хасан. Японские войска, начиная с утра седьмого августа, пытались вернуть потерянные ими позиции. Они предприняли до двадцати кровопролитных атак, не имевших успеха. Разбитые японские части отступили за реку Тумен Ула. Они оставили на поле боя ранеными и убитыми свыше трех тысяч солдат и офицеров.
Шестого августа в Токио поступило тревожное сообщение из штаба Квантунской армии: русские превосходящими силами перешли в контрнаступление на высоту Чан Ку-фын. Японские войска вынуждены были оставить занимаемые позиции. Боевые действия продолжаются.
К этому дню генеральный штаб уже отдал распоряжение перебросить в район конфликта дополнительные дивизии. В пути находились: 15-я императорская гвардейская дивизия, 120-я пехотная дивизия, отдельный кавалерийский полк, полк тяжелой артиллерии, инженерный полк, особая кавалерийская бригада, шесть зенитных батарей, танковые части, экспедиционная бригада и другие менее крупные части. Предполагалось, что они станут развивать успех, достигнутый 19-й дивизией у высоты Чан Ку-фын. Теперь эти войска требовалось переключить на оборону. В Мукден полетела сверхсрочная шифрограмма с пометкой «Кио ку мицу!». Генеральный штаб требовал ускорить передвижение войск и незамедлительно ввести их в действие. Но помочь уже ничто не могло. Двенадцатого августа, наращивая удары, войска 40-й пехотной дивизии отбросили противника на западный берег реки Тумен Ула. Послу Сигемицу в Москве были даны указания начать мирные переговоры по поводу ликвидации конфликта у озера Хасан.
Только что, несколько дней назад, послу Сигемицу предписывали из Токио не вступать ни в какие переговоры с русскими, саботировать мирные предложения, но теперь обстановка решительно изменилась. Военный министр Итагаки, министр иностранных дел Арита и министр военно-морского флота Ионаи просидели всю ночь в генеральном штабе, нетерпеливо ожидая сообщения из Москвы об исходе мирных переговоров.
Разговор в кабинете начальника генерального штаба принца Канин не клеился. Настроение у всех было мрачное. Арита держал в руках папку, где лежала справка о Чан Ку-фын: обоснования японской точки зрения в пограничном споре; доводы, возражения русских; старые акты, уточняющие границы, старые карты… Арита понимал — сейчас все это ни к чему. Он был уверен: в дипломатии основной довод — сила. А сила не на его стороне. И все же он держал под руками эту папку, заведенную его предшественниками, которые занимали этот пост до него. Материалы могут потребоваться — вдруг послу Сигемицу надо будет дать какие-то новые указания…
В Москве сейчас за полдень. Сигемицу, вероятно, уже у Литвинова и начал переговоры. А в Токио — ночь. Как медленно тянется время… Арита, раскрыв папку, рассеянно перелистывал документы. Итагаки молча следил за ним своими сонными, лениво прищуренными глазами.
— Теперь этот протокол против нас, — сказал Арита и протянул Итагаки фотокопию документа, переданного русским, карту, заверенную подписями, печатями, и протокол, тоже с подписями и печатями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254