— Меррилл? — выдохнул Богус.
— Gra! Gra! — произнес человек, очень похожий на футбольного болельщика, он ткнул каким-то пакетом в живот Трампера. Ух-х!
Когда Богус смог распрямиться, мужчина уже исчез. Отойдя к краю тротуара, он поднес пакет к свету — это был твердый предмет, завернутый в белую бумагу и перевязанный белой бечевкой, как в лавке мясника. Он развязал его. То, что находилось внутри, походило на шоколад, странно липкий на ощупь и пахнувший мятой. Плитка мятной пастилки? Странный подарок. Затем он наклонился ближе, вдохнув глубже запах и дотронувшись до предмета языком. Это был чистый гашиш, идеально вырезанный прямоугольник, размером немного больше кирпича.
У него зашумело в голове, когда он попытался представить себе, сколько это стоит.
В затуманенном окне «Хавелки» он увидел, как чья-то рука процарапала глазок на улицу. Внутренний голос провозгласил: «Он все еще здесь!»
И тогда Богус поспешил исчезнуть. У него не было намерения возвращаться снова на широкий Грабен — просто он случайно бросился бежать в этом направлении; и вот он опять на сверкающей улице с проститутками. Он запихнул плитку гашиша в чемодан.
Он также не собирался ни с кем заговаривать; просто когда он заметил даму в меховом пальто и такой же меховой муфте, он понял, что она сменила наряд. Ни мехового пальто, ни муфты — на ней был весенний костюм, как если бы было тепло.
И он спросил, есть ли у нее время.
Глава 27
КАК ЧТО-ТО ОДНО ОТНОСИТСЯ К ЧЕМУ-ТО ДРУГОМУ?
Ральф попытался объяснить структуру своего фильма, сравнивая его с современным романом Хельбарта «Роковые телеграммы».
— Структура — это все, — заявил он. Затем процитировал анонс с обложки книги, в котором говорилось, что Хельбарт совершил в некотором роде прорыв. «Все образы, все ассоциации на деле являются вспомогательными средствами автора; это скорее элементы структуры текста, чем истории персонажей; Хельбарт усложняет вариации игры со словом, а не сам сюжет», — утверждалось в анонсе.
Кент часто кивал головой, но Ральф больше беспокоился о том, чтобы его поняли Трампер и Тюльпен. Сравнение с романом Хельбарта имело целью пролить необходимый свет на его работу для редактора Тюльпен и звукорежиссера Трампера.
— Ты сечешь? — спросил Ральф у Тюльпен.
— А тебе понравилась эта книга, Ральф? — ответила Тюльпен.
— Дело не в этом, дело вовсе не в этом, черт побери! — кипятился Ральф. — Она заинтересовала меня только в качестве примера. Ну конечно, она мне не понравилась.
— Думаю, она просто ужасна! — сказала Тюльпен.
— Практически нечитабельна, — добавил Трампер, направляясь в ванную с книгой под мышкой. На самом деле он еще даже не открывал ее.
Он уселся в ванну, окруженный записками, появление которых объясняется наличием телефона в ванной. Ральф перенес его сюда, когда обнаружил слишком большое число междугородних звонков, в которых никто не желал признаваться. Он был уверен, что прохожие с Кристофер-стрит заскакивали в студию для того, чтобы позвонить в другой город. Они проникали внутрь (по его теории), когда Тюльпен, Трампер и Кент были заняты в других комнатах студии. Как бы там ни было, любому проникшему в студию с подобной целью не пришло бы в голову искать телефон в ванной.
— Ну а если кто-то заскочит, чтобы воспользоваться ванной? — спросил Трампер.
Но, тем не менее, телефон был установлен в ванной. Стены, крышка сливного бачка, зеркало и полки были покрыты записками, номерами телефонов, срочными запросами и телефонными сообщениями, которые принимал Кент.
Сняв трубку с телефона, Трампер открыл «Роковые телеграммы». Ральф уверял, что особенность структуры этой книги делает возможным чтение ее с любого места, якобы все будет понятно. Открыв на середине, Трампер прочитал главу 77 от начала до конца.
Глава 77
«С первого момента, как он увидел ее, он догадался. И все же он упорствовал.
Мы мгновенно ощутили, что система соединения шарниров была непригодной. Тогда почему мы настаивали на этом?
В следующий момент коза была умервшлена, мы видели, что нас привели сюда для того же. Притворяться, что это не так, было бы абсурдным. И все же Мэри Бет солгала.
Как бы там ни было, не имело смысла использовать выдернутую розетку подобным образом. Однако это могло сработать.
В отвратительном потрошении Чарльза не было ни капли забавного. Странно, что мы не были шокированы, когда Холли засмеялась.
С такими ногами, как у него, Эдди оставалось не слишком много надежды. Но, взглянув на него, тем не менее, можно было подумать, что с его пальцами на ногах по-прежнему все в порядке.
— Не подходите ко мне! — стонала Эстелла, простирая руки.
Мы знали, что мысль о нуге с рогаликом противоречит концепции намазывания. Однако и то и другое было коричневым.
Разумеется, страх карлика перед очень большой кошкой Харольда не поддавался никакой логике. Но если бы вы провели какое-то время на коленях, то вы бы убедились, насколько по-другому все выглядит оттуда».
Это была глава 77. Заинтересовавшись «потрошением Чарльза», Трампер перечитал ее снова. Ему пришелся по душе отрывок о нуге и рогалике. Он прочитал главу в третий раз, раздражаясь оттого, что так и не понял, что случилось с ногами Эдди. И кто такая Эстелла?
В дверь ванной постучал Ральф; он хотел воспользоваться телефоном.
— Я понимаю страх карлика перед очень большой кошкой Харольда, — заявил ему Трампер через закрытую дверь. Ральф отошел, чертыхаясь.
Чего Трампер никак не мог понять, так это какое отношение имела книга Хельбарта к фильму Ральфа. Затем ему пришла в голову одна мысль: возможно, ни то ни другое вообще не имеет смысла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132