На мгновение эти два великие небесные украшения задержались, посмотрели друг на друга, а затем одно из них взошло вверх, а другое закатилось. Иисус кивнул Иуде, и тот подошел к нему. Они завели между собой разговор о какой-то тайне – говорили тихо, то Иисус, то Иуда время от времени наклоняли голову, каждый взвешивал слова, перед тем как ответить.
– Прости, брат мой Иуда, – сказал Иисус, – но так нужно.
– Я уже и раньше спрашивал тебя, Учитель: неужели нет иного пути?
– Нет, брат мой Иуда. И мне хотелось бы того же. До сих пор я все надеялся на это и ожидал, но все напрасно. Нет, иного пути нет. Наступил конец света, этот мир, Царство Лукавого, рухнет и придет Царство Небесное. Я принесу его. Как? Смертию моею. Иного пути нет. Не падай духом, брат мой Иуда, через три дня я воскресну.
– Ты говоришь так, чтобы успокоить меня, чтобы заставить меня предать тебя и сердце мое не разрывалось при этом. Ты говоришь, что я способен выдержать, чтобы придать мне мужества, но чем ближе ужасный миг, тем труднее это. Нет, я не выдержу, не выдержу, Учитель!
– Выдержишь, брат мой Иуда. Бог даст тебе силу, которой тебе недостает, потому что так нужно. Нужно, чтобы я погиб, а ты предал меня – мы вдвоем должны спасти мир, помоги же мне!
Иуда опустил голову и, немного помолчав, спросил:
– А если бы ты должен был предать своего Учителя, ты сделал бы это?
Иисус ответил не сразу. Он задумался и, наконец, сказал:
– Нет. Думаю, что я бы не смог. Потому Бог сжалился надо мной и определил мне более легкий долг – быть распятым.
Иисус взял Иуду за руку и тихо, обольстительно заговорил:
– Только не оставляй меня, помоги мне. Ты уже переговорил с первосвященником Каиафой? Слуги Храма уже вооружились, уже готовы схватить меня? Все сделано, как мы договорились, брат мой Иуда? Так отпразднуем же ныне вечером все вместе Пасху, и я кивну тебе, когда ты должен встать и отправиться за ними. Черных дней всего три, и промчатся они с быстротой молнии. А на третий день мы все обнимемся и пустимся в пляс, ибо придет воскресение!
– А другие будут знать о том? – спросил Иуда, указав большим пальцем на учеников, гурьбой следовавших за ними.
– Сегодня вечером я скажу им, чтобы они не оказывали сопротивления воинами и левитам, которые придут схватить меня.
Иуда презрительно скривил губы:
– Это они-то окажут сопротивление? И где ты только выискал их, Учитель? Все как на подбор! Иисус опустил голову и ничего не ответил. Луна восходила, изливая свет, который лизал камни, деревья, людей. Темно-голубые тени падали на землю. Позади шли гурьбою, разговаривая и споря друг с другом, ученики: одни уже облизывались, думая о накрытом столе, другие с тревогой вспоминали двусмысленные слова Учителя, а Фома вспомнил бедного почтенного раввина:
– И с нами будет то же, что с ним!
– Что? Мы тоже умрем? – оторопело спросил Нафанаил. – Разве не было сказано, что мы отправляемся за бессмертием?
– Так оно и есть, но прежде мы должны пройти через смерть, – объяснил ему Фома. Нафанаил покачал головой.
– Плох такой путь к бессмертию, – проворчал он. – Не поздоровится нам на том свете, помяните мои слова!
Иерусалим уже возвышался перед ними в воздухе, залитый лунным светом, белоснежный и прозрачный, словно призрак. В сиянии луны казалось, что дома оторвались от земли и повисли в воздухе. Все отчетливее становился шум сливавшихся воедино людских голосов, поющих псалмы, рева и блеяния закалываемых в жертву животных.
У восточных ворот их поджидали Петр и Иоанн. С сияющими в лунном свете лицами они радостно бросились навстречу.
– Все было так, как ты сказал, Учитель. Столы накрыты, пожалуйте отведать угощения!
– А что касается хозяина, то он приготовил угощение и исчез, – сказал, смеясь, Иоанн.
Иисус улыбнулся:
– Это и есть верх гостеприимства, когда хозяин исчезает. Все ускорили шаг. Улицы были заполнены людьми, горящими фонарями и миртовыми венками. Из-за закрытых дверей торжественно звучал пасхальный псалом:
Когда вышел Израиль из Египта,
Дом Иакова из народа иноплеменного,
Море увидело его и побежало,
Иордан обратился вспять.
Горы прыгали, как овцы,
И холмы – как агнцы.
Что с тобою, море, что ты побежало,
И с тобою, Иордан, что ты обратился вспять?
Что вы прыгаете, горы, как овцы,
И вы, холмы, как агнцы?
Пред ликом Господа трепещет Земля,
Пред ликом Бога Израилева,
Превращающего скалы в озеро воды,
И камень – в источник воды!
Проходившие мимо ученики подхватили пасхальный псалом и тоже запели его, следуя за Петром и Иоанном. Все кроме Иисуса и Иуды забыли страхи и тревоги и спешили к накрытым столам.
Петр и Иоанн остановились, толкнули дверь, помеченную мазком крови заколотого агнца, и вошли внутрь, а следом вошел и Иисус с проголодавшимися спутниками. Они прошли через двор, поднялись по каменной лестнице, вошли в горницу. Столы были накрыты, три семисвечных светильника освещали агнца, вино, пресный хлеб, закуску, а также посохи, которые должно держать во время вкушения пищи, словно готовясь в дальний путь.
– Приветствуем тебя! – сказал Иисус и, подняв руку, благословил невидимого хозяина.
Ученики засмеялись:
– Кого ты приветствуешь, Учитель?
– Незримого, – ответил Иисус, строго глянув на них. Он опоясался широким полотенцем, взял воду, опустился на колени и принялся мыть ноги ученикам.
– Не могу позволить, чтобы ты мыл мне ноги, Учитель! – воскликнул Петр.
– Если я не вымою тебе ноги, Петр, ты не сможешь войти вместе со мною в Царство Небесное.
– Ну, тогда. Учитель, не только ноги, но и руки и голову, – сказал Петр.
Ученики уселись за столы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168