Волей судьбы Каору даже проник в ее комнату. Тогда он и сам ничем не отличался от соглядатаев, вьющихся вокруг нее. Но сейчас за Фудзико следит множество неприметных глаз, полных любопытства. Особенно много их становится утром, когда Фудзико едет на работу. Он наденет костюм, смешается с толпой спешащих на службу и будет следовать за ней с начала дня. Чтобы уйти от чужих глаз и остаться с Фудзико наедине, нужно самому стать невидимкой. Она в трех шагах от него, а встретиться с ней невозможно… От одной этой мысли становилось тяжело дышать.
Он названивал ей по телефону, но всегда подходили ее мать или бабка. Фудзико поздно возвращалась домой, и если бы он вел себя слишком настойчиво, это причинило бы беспокойство ее семье. Отбиваясь от атак журналистов, домашние особенно нервно воспринимали ночные звонки и, стараясь оградить от них Фудзико, первыми снимали трубку. Если бы Каору Токива назвал свое имя, семья Фудзико не отнеслась бы к нему с подозрением. Но, попросив передать Фудзико слова благодарности за то, что она пришла на его концерт, он был бы не вправе звонить ей снова.
В этих страданиях прошло десять дней. Молясь об удаче, он позвонил Фудзико в десять утра в воскресенье, в такое время она наверняка должна быть дома. Ему повезло: Фудзико сама взяла трубку. Она была вежлива, но как-то официально деловита. Каору понял: она старается быть осторожной.
Он сказал, что хочет с ней встретиться:
– Как бы это ни было сложно, но если мы не встретимся, я заболею.
– Каору, мне так хотелось поговорить с тобой, – выслушав его, сказала Фудзико, в ее голосе появились теплые интонации. Правда, она произнесла это шепотом, будто боялась родных.
– Скажи, что случилось?
– Я и сама не знаю. Как будто все ждали дня, когда ты выйдешь на сцену, и вдруг вокруг меня подняли такой шум.
– Ну, знаешь, не каждую любит человек, которому суждено стать императором.
– Это просто слухи. В любом случае они не могут длиться вечно. Плохо будет, если они не закончатся.
– Как нам встретиться?
– Если мы встретимся сейчас, шумиха поднимется еще больше.
– У меня нет сил ждать, пока все утихнет.
– Я тоже хочу увидеться с тобой. Но прошу тебя…
– Я весь извелся. А может, он сделал тебе предложение?
– Ну вот, и ты туда же. Не волнуйся. Я своего решения не изменю. Я всем отвечаю одно и то же. Я собираюсь продолжить работу в ООН.
– А ты не можешь прийти к нам, чтобы повидаться с Андзю? Твои шпики не удивятся, если ты навестишь подругу детства.
– Это было бы здорово. Но когда мне прийти к вам? У меня очень много работы. Именно в такие моменты нужно показать: я работу бросать не собираюсь.
– Я хочу, чтобы ты всегда помнила: я на твоей стороне. Поэтому ты можешь положиться на меня. Я буду поддерживать тебя.
– Хорошо. Ты тоже верь мне.
Понедельник. Каору набрался мужества и решил прикинуться одним из преследователей Фудзико. Наверное, друзья по несчастью, не спускающие глаз со спины Фудзико, могут определить друг друга по запаху, но им и дела нет, кто маячит у них за спиной. А тогда почему бы ему, Каору – самому давнему из соглядатаев, который еще школьником провожал взглядом Фудзико, – не пристроиться куда-нибудь в конец толпы преследователей.
Восемь утра. Каору ждет Фудзико у киоска при входе на станцию Нэмуригаока. Покупает газету «Спорт», чтобы никто ничего не заподозрил. Даже в ней упоминается Фудзико. Никогда, наверное, такого не было, чтобы молодая сотрудница ООН привлекала к себе столько внимания.
Восемь тринадцать. Появляется Фудзико. Явных шпиков не видно, но три парня с сумками через плечо провожают ее взглядами. Проходя через турникет, Фудзико замечает Каору, глаза у нее делаются круглые, но она идет на платформу, не оборачиваясь. Каору следует за ней и становится в соседнюю очередь, ожидающую поезда.
Восемь шестнадцать. Она садится в переполненный вагон. Толпа тащит Каору к противоположной двери. Фудзико стоит к нему боком. Она держится за четвертый от него поручень, он пытается поймать ее взгляд и говорит бесшумно, одними губами: «Доброе утро».
Восемь двадцать одна. Толпы пассажиров выходят и заходят, Каору удается встать рядом с Фудзико. Естественно, они делают вид, что незнакомы, молча ощущают друг друга краешком глаза, надеются, что вагон качнется и они встретятся взглядом. Каору рад: он стоит так близко, что слышит ее дыхание, чувствует аромат ее волос. Но приходится смотреть на нее осторожным взглядом чужого человека, и по-другому, увы, невозможно.
Восемь тридцать четыре. Фудзико выходит из поезда. Она нарочно задевает локоть Каору своей сумкой, говорит: «Простите» – и заговорщически улыбается ему. Каору шепчет: «Удачи!» – и провожает ее взглядом. Троица с сумками, которую он видел на станции в Нэмуригаоке, радостно выходит из вагона.
На следующее утро Каору опять сел на поезд в восемь шестнадцать и проводил взглядом Фудзико в восемь тридцать четыре. И через день их молчаливая встреча повторилась. Опасаясь соглядатаев, они старались держаться подальше друг от друга.
4.5
Вот и опять наступили выходные. Фудзико позвонила Андзю. Сказала, что хочет увидеться в воскресенье. У Андзю на воскресенье уже что-то было запланировано, и она ответила, что ничего не получится. Услышав такой ответ, Каору схватил Андзю за руку и попросил ее отменить планы. Он умолял:
– Пожалуйста, придумай что-нибудь, чтобы Фудзико пришла к нам; ведь если в этот раз не получится, дальше встречаться с ней станет еще сложнее.
Он даже пообещал взамен чем-нибудь непременно порадовать ее, и Андзю сломалась.
Андзю знала: она – единственная, кто может срежиссировать тайную встречу Каору и Фудзико, но встречаться и разговаривать втроем ей совсем не хотелось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93