Я постарался устроить все как можно лучше, а это не так-то просто. Мы скованы предрассудками веков.
– «Как можно лучше»… – с упреком повторил Лейф. – Ты подстроил все так, что я даже домой вернуться не могу. Даже если боги меня отпустят. Там, на Земле, осталось по меньшей мере шестнадцать убитых. Я еще не знаю, что они сделали с фермой в отместку за развязанную тобой бойню.
Локи промычал в ответ что-то невнятное.
– М-м… Тор взял под свое покровительство Ли, но и я несу ответственность за тебя. Посмотрим, придет время – и я изменю кое-что и здесь, и в Мидгарде. Все будет в порядке, не волнуйся. А сейчас давай взглянем на твои мастерские.
Они вошли в закопченное здание. Лейф ступал нетвердо, он еще не оправился от шока, вызванного картинами Нифлхейма в магическом зеркальце. Чего бы это ему ни стоило, он сделает все, лишь бы не попасть туда! Все, что зависит от его сил и воли!
Он обошел плавильную печь с примитивными ручными мехами, приблизился к глыбе железа. Эта глыба служила наковальней, и в эту минуту один из гномов щипцами придерживал кусок раскаленного металла, а другой что-то отковывал грубым молотом. Несколько десятков этих созданий были увлечены работой. Правда, по большей части они пользовались как рабочим инструментом своими голыми руками и еще зубами. Здесь ощущался явный недостаток слесарного инструмента. Один гном держал в руке грубо обработанный наконечник копья и надкусывал неровности на металле, придавая ему нужную форму. Для такой работы требовались крепкие челюсти и стальные зубы!
Лейф присел на вымазанный сажей камень. Огляделся. Мастерские привели его в уныние. Но он уже точно знал, что если не справится с изготовлением оружия, скорее всего хлебнет Нифлхейма. Наверное, это наказание коснется не только его и Локи, но и брата. О, Фулла сможет удовлетворить свою ненависть, наблюдая за ним в магическое зерцало Одина. Уж она посмеется – по крайней мере до тех пор, пока Рагнарёк не сметет Асгард с карты Вселенной.
– А если моя работа принесет Айзиру победу в вашем проклятом Рагнарёке? – осторожно поинтересовался он.
Локи видел его насквозь!
– Тогда, быть может, ты удостоишься звания бога, ну и заполучишь свою девчонку, раз она так втемяшилась тебе в башку. Но ведь тогда и твой мир будет уничтожен, ибо Рагнарёк означает не только Гибель Богов, но и конец всего остального мира. Правда, если победит Айзир, он захватит и твою Землю и начнет верховодить в мире людей так, как сочтет нужным.
Лейф представил себе все возможные последствия этих слов. Конечно, люди на Земле ведут себя не очень разумно, но власть Айзира над землей – тоже не подарок. Да, ему была предоставлена прекрасная альтернатива: даже выигрышный выбор означал проигрыш…
Он вскочил, объятый сомнениями, но Локи уже был далеко. Он тихо выскользнул из дверей, оставив Лейфа наедине с тревожными вопросами и неразрешимыми проблемами.
ГЛАВА 7
Спустя три недели Лейф Свенсен почувствовал себя в Асгарде старожилом. Даже ежедневные убийства эйнхериев не волновали его. Отрубленные руки и головы необъяснимым образом возвращались на положенные им места, и тело убитого бойца срасталось и оживало при первом появлении ночной росы. Другое дело – участие в бесконечных поединках, тогда как ему совершенно не хватало времени для технических разработок. Здесь в Лейфе проснулся прирожденный изобретатель, инженер, техник, ученый одновременно. Но по здешним меркам он все же числился в «героях», а герои проводили время в схватках и перебранках. Такова традиция Асгарда: готовность к битве. Один изредка наведывался на поле эйнхериев. Он сильно удивился бы, не застав там и Лейфа.
Обычно Лейф ошивался на том участке боевого поля, где собирались слабаки. Он отбивался щитом от мечей двух вполне медлительных героев, ожидая, когда Один досмотрит поединок между отрядами Тора и Ли. Там, где Лейф присмотрел себе местечко, особой опасности не было, но сама тренировка становилась тяжелой работой. Он сильно потел в боевых доспехах. Приемы с боевым топором требовали куда больших усилий, чем труд дровосека. В конце схватки щит, казалось, весил как минимум тонну.
Но вот Один отбывал с поля в свои покои. Лейф вздыхал, и, взмахнув на прощанье боевым топором, отсекал голову одного из своих противников, затем второго… Головы бескровно катились по траве, а Лейф, закинув оружие за спину, осторожно огибал встречающихся на пути героев, чтобы не нарваться на вызов. Пора возвращаться в мастерские!
Путь лежал через рощу. Однако, подходя к роще, он замедлил шаги. Это было то место, где стояла Священная Яблоня. Яблоня считалась центром Вселенной, и на ее ветвях зрели золотые молодильные яблоки. В этих яблоках таилась сила Богов. Одной из обязанностей Фуллы была забота об этом древнем дереве. Несколько раз Лейф встречал ее поблизости, но Фулла не обращала на него никакого внимания. Все равно он чего-то ждал и надеялся поймать хотя бы ее взгляд. Увы, все напрасно… Сейчас он подходил к центру рощи, где росло дерево. Вокруг не было ни души.
Лейф в который раз взглядом опытного фермера оглядывал Яблоню, и от одного ее вида щемило его крестьянское сердце.
Конечно, это было очень старое дерево. Но его плачевное состояние зависело не от возраста, а скорее всего от неумелого ухода. Омертвевшие сучья мешали росту молодых ветвей, отнимали жизненные соки. Листья пожухли, среди них было много пожелтевших раньше времени, с ветвей свисали мелкие и чахлые яблочки. Дерево росло на потрескавшейся глинистой земле. Если судьба Асгарда будет и дальше зависеть от плодов этой истощенной яблони, Рагнарёк не понадобится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52