ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Он как будто нервничает, – сказала Бекки.
– Это он играет на публику. Он хорошо подготовился.
– Как давно они оба выступали в суде?
– Это не имеет значения.
Элиот занял место главного адвоката недалеко от меня, нас разделял узкий проход. Перед тем как сесть, он подошел ко мне, но не подал руки.
– Не могу пожелать тебе удачи, Марк. Мне бы хотелось встречаться с тобой в другом месте.
– Это мое самое любимое место в мире, Элиот.
Черт побери, он уже заставил меня сболтнуть глупость.
– Полегче, парень, – пробормотала Бекки.
Заняв свое кресло, судья Хернандес грустно окинул нас всех взглядом, затем подозвал нас к себе едва заметным движением пальцев, скупой жест для эмоционального судьи. Он впервые выглядел как человек, который не любит быть в центре внимания.
– Моя обязанность, – тихо произнес он, когда Элиот, Бастер и я подошли к нему вплотную, – состоит в том, чтобы спросить вас, есть ли надежда уладить это дело с помощью соглашения. Если вам потребуется продление срока до суда, чтобы договориться, я готов предоставить вам время.
Он говорил это, опустив глаза, изучая предметы на столе. Но закончив, он в упор, почти с мольбой посмотрел на меня.
– Мы бы хотели уладить… – начал было Бастер с готовностью.
– Нет, – сказал я. – У нас нет такой возможности.
Судья Хернандес попытался напустить на себя обычную суровость.
– Тогда ладно, – отрезал он. – Давайте приступим к делу.
Его пальцы, словно сметая что-то со стола, дали нам понять, что можно отойти. Судья находился в затруднительном положении и легко мог загнать меня в угол. Он, несомненно, испытывал сильное давление, как и я, давление политических сторонников Остина. Присутствие Бастера за столом защиты было живым напоминанием об этом давлении. И судья мог оказать им услугу. Для этого у него имелась не одна уловка. Он мог разрушить обвинение, заявив, что мой свидетель слишком мал для дачи показаний. Он мог воспользоваться юридическими тонкостями и освободить Остина. Но тогда бы полетела его карьера. Вне зависимости от того, что такое решение удовлетворит влиятельных людей, на следующих выборах избиратели припомнят, как он благоволил насильнику и отпустил его на свободу, даже не дав присяжным решить, виновен он или нет.
Судья разрывался между интересами моими и Остина. Мне казалось, гордость судьи была задета тем, что он так очевидно попался в ловушку. Раздраженное, напряженное выражение его лица тем утром только доказывало это.
Но он все же мог подставить меня и угодить своим друзьям. Мы все были в дурном расположении духа. Публики набралось человек тридцать – сорок: репортеры, друзья и просто любопытствующие, но по существу мы все-таки были оторваны от внешнего мира. Состав присяжных еще не оговорен. Я взглянул на Остина Пейли, сидевшего за столом защиты. Он обернулся на мой взгляд, но не улыбнулся, как обычно. Он, казалось, сочувствовал мне, незадачливому другу, который по недомыслию рушит свою карьеру. В его глазах затаилась грусть, никакого испуга. Я внимательно изучал его.
Наше внимание отвлекли вошедшие в зал заседаний предполагаемые присяжные. Не знаю, как ведут себя адвокаты, чтобы расположить к себе присяжных. Многие безучастно улыбаются. Сам я спокойно сидел, сложив руки, пробежав равнодушным взглядом по их лицам, пока они занимали места. Они нервничали, проявляли любопытство, отводили смущенные взгляды, как будто их самих собирались судить, что отчасти было правдой.
Как и все юристы, я опасаюсь присяжных и не доверяю им. Кто эти люди, которые приходят с улицы, чтобы оценивать нашу работу, ничего не зная о правосудии, о предыстории дела? Но первоначальный состав присяжных и вовсе вселяет в меня страх своей непредсказуемостью. Из тридцати двух людей мы выбираем двенадцать, которые выносят приговор. Где-то среди них, я знал, были двенадцать человек, которые признали бы виновным любого подозреваемого, которого я бы им показал. Защита в свою очередь надеялась обнаружить дюжину, которая проголосует за помилование. Но как можно было их проверить, когда они изворачивались, скрывали свои чувства и изо всех сил пытались избегнуть участия в суде или, наоборот, попасть в состав присяжных? Отсеивание присяжных – самая опасная часть судебного процесса, во время которой можно выиграть дело или окончательно погубить, не догадываясь о последствиях того момента, когда будет уже слишком поздно.
Мы с Бекки хотели видеть среди присяжных людей, у которых были дети, их воображение подсказало бы им, что стало бы с их чадами, если они попались бы в лапы монстра. Но вскоре стало ясно, что защита также была заинтересована в людях семейных.
– Сколько вашей дочери, миссис Пагли? – спросил Элиот улыбаясь, тщательно избегая показаться ироничным.
– Ей семь лет, – быстро и уверенно ответила женщина, как она отвечала и на остальные вопросы.
Элиот кивнул, как будто представил себе ребенка.
– Вам когда-нибудь случалось уличать ее, пусть даже в незначительной лжи, чтобы привлечь ваше внимание?
Женщина, казалось, задумалась над вопросом, но замотала головой еще до того, как Элиот закончил говорить.
– Нет, не думаю.
– Нет? – переспросил Элиот недоверчиво.
И все члены состава присяжных посмотрели на женщину скептически.
– Она никогда не приукрашивала, не привирала ради внешнего эффекта? Господи, вот это честный ребенок! Ей надо давать показания в суде! – сказал Элиот, вызвав дружный смех.
Бастер в это время отмечал присяжных, которые качали головами, сомневаясь в правдивости ребенка.
Это называлось "отправить присяжных". Вопросы Элиота были адресованы не одному члену суда, а всем сидевшим перед ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики