Проблем – на десятки поколений.
Но взаимоотношения мозга и слова изложенным выше еще далеко не исчерпаны.


* * *

Это звучало легендой: более тысячи лет назад буддийские священники будто бы шептали на ухо спящим монахам религиозные тексты и монологи о необходимости укреплять веру, и нерадивые монахи, неспособные запоминать молитвы наяву и мечтающие о плотских удовольствиях, будто бы превосходно усваивали молитвы во сне, одновременно утверждаясь в послушании и поклонении. Древним летописям никто не верил. Потом оказалось, что и сыщикам эфиопской охранки приметы преступников сообщались во сне (метод перешел от древних жрецов), и туповатые филеры исправно запоминали длинный перечень примет. Потом эта идея появилась у фантастов, и приборы, один хитроумней другого, окончательно закрепили за будущим метод обучения во сне. В первой из таких утопий (вышла в начале века) указывалась даже дата – 2660 год. В другой повести предсказывалось, что такой аппарат сможет быть использован для обучения таблице умножения, азбуке Морзе, логарифмам, запасу слов и языкам. Ученые не исследовали эту проблему то ли потому, что не доходили руки, то ли предполагая на основе опыта, что слово, услышанное спящим, обязательно превратится для него в образ сновидения. От слова «холодно» приснится снег, от слова «нахлобучка» – служба.
Фантасты ошиблись в дате на цифру весьма почтенную – более семисот лет. В сороковом году молодой советский психиатр Свядощ защитил первую в мире диссертацию на тему обучения во сне. Запоминались слова языков, целые тексты, подробное содержание лекций. Испытуемые засыпали под звуки речи экспериментатора, и сон их носил характер особенный: оставался очаг возбуждения, сторожевой пункт – канал, по которому сохранялся, как в гипнозе, контакт исследователя с мозгом спящего. Опыты временно прекратила война, а года три назад началось всемирное увлечение гипнопедией – так называется наука об обучении во сне. Изучались преимущественно иностранные языки – от двух до пяти десятков слов удавалось продиктовывать спящему мозгу с записью непосредственно в архивы памяти, при полностью отключенном сознании. Энтузиазм исследователей подхлестывало вполне понятное нетерпение сотен желающих выучить язык легко, быстро и без особых затрат времени. Неестественное состояние мозга, отдыхавшего не полностью, вызвало естественное опасение врачей, проследивших за здоровьем обучаемых. Опасения не подтвердились, наоборот – вынужденное соблюдение режима сказалось на здоровье превосходно.
Однако часть ученых полагает, что ночью мозгу все же лучше предоставить полный отдых – мы еще не знаем наверняка, какую роль играет в его работе сон, и, возможно, не стоит вмешиваться в это состояние. А вот учиться днем, но под гипнозом, – эту методику можно с уверенностью предсказать в самом ближайшем будущем. Особенно широко и успешно уже несколько лет проводятся такие опыты в Японии. Результаты поразительны: мозг, отключенный от внешних впечатлений, усваивает знания с непостижимой быстротой и прочностью. Кроме того, под гипнозом легко достигается главное, о чем мечтают педагоги всех стран: вырабатываются усидчивость, внимание и интерес. Свойства эти прививаются в «приказном» порядке: ведь все, что говорит гипнотизер, становится законом для усыпленного разума.
То количество информации, которое приходится уже сегодня переваривать подрастающим поколениям, явно и значительно превышает используемые нами воспринимающие возможности мозга. Под гипнозом же оказывается, что память – неисчерпаемый приемник.
Речь может идти, естественно, лишь о знаниях, требующих автоматического зазубривания, многочисленных фактах и цифрах, на запоминание которых сейчас так непроизводительно тратятся время и усилия вступающих в жизнь. И тогда освободятся время и энергия для осмысливания гораздо более важных вещей – общих понятий, теорий и идей, увязывающих механические записи памяти в стройную и сложную картину мира.
Тем более, что, кроме восприятия знаний, мозг в гипнозе оказался обладателем еще одной многообещающей способности.
Молодой парень вертит в руках довольно неплохой рисунок и дружески беседует с человеком в белом халате. На рисунке подпись: «Репин» и дата – 1900 год. Сделан рисунок час назад, тут же в кабинете, этим парнем, которому от силы восемнадцать. Действие происходит в наши дни. Совершенно не умевший рисовать юноша был под гипнозом перевоплощен в Репина, и всего за пятнадцать сеансов научился рисовать вполне прилично. Во всяком случае, за пятнадцать часовых школьных уроков этому не научиться. Ученица первого курса консерватории стала играть на скрипке несравненно лучше, поиграв несколько раз в облике Паганини. Что срабатывало здесь? Отсутствие всяких отвлекающих факторов и полная отдача занятиям? Значительный эмоциональный подъем, напряженность, которую врач-экспериментатор постоянно взбадривает? Или прибавлялось еще и волшебное ощущение власти мастера над бумагой и инструментом – то, что приходит к художникам после долгих лет изнурительного труда, а здесь было подарено сразу словами гипнотизера «Вы – Репин. Рисуйте в полную силу»? Это неясно пока, да и неважно на первых этапах. Важно, что под гипнозом резко концентрировалось все духовное богатство испытуемого: и знания о художнике, в которого он был превращен; и душевное волнение, целиком посвященное работе; и способности, собранные в единый кулак вдохновением, вызванным извне. Художественные навыки, развиваемые под гипнозом, не исчезли и в обычном состоянии:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94