Эта мысль казалась такой забавной, что Сара с трудом удержалась от смеха. Уж она-то знала, чего стоят слова этой женщины.
Только следующим утром, после того как Сара и Сэм Кантрелл покинули пансион миссис Сандерс, девушка рассказала дяде всю правду.
— Напрасно вы заплатили миссис Сандерс за мое проживание за два месяца, сэр! — возмущенно воскликнула Сара. — Мы договорились с ней, что я буду отрабатывать питание и жилье. Я ничего не должна ей за проживание, и уж тем более она не имела права говорить, будто я занимала лучшую комнату в пансионе. Моя комнатушка находилась на чердаке.
— Я быстро раскусил ее, моя дорогая, — улыбнулся Сэм. — Видишь ли, в чем дело… Мне показалось, что проще заплатить ей столько, сколько она попросила, и без лишнего шума уехать.
.Сара нахмурилась и пристально взглянула в добродушное" лицо своего спутника. Ей подумалось, что в повседневной .жизни дядя предпочитает выбирать самые легкие и удобные решения и любой ценой старается избежать конфликтов. Саре вдруг стало стыдно: какое она имела право критиковать этого замечательного человека?! Дядя Сэм был очень внимателен к ней и уже успел сделать для нее много доброго, хотя они познакомились лишь накануне. Утром, перед отъездом из поселка, Сэм купил Саре в галантерейном магазине новое платье из розового льна, темно-зеленый плащ, соломенную шляпку с шелковой лентой вишневого цвета и множество других вещей, необходимых, по его словам, в пути. Он даже подарил племяннице лошадь, спокойную гнедую кобылку, которая сразу ей понравилась. Конечно, Сара была безумно рада покупкам, но к радости примешивалось смутное беспокойство, от которого она никак не могла избавиться.
Сара посмотрела на Кантрелла и озабоченно поинтересовалась:
— Вы уверены, что ваша жена не возмутится, когда узнает, сколько вы потратили на меня денег?
— Мое дорогое дитя, даже не думай об этом! Маргарет будет только рада. Она у меня очень добрая, и я уверен, что вы прекрасно поладите. — В золотистых глазах Сэма заплясали веселые огоньки. — Я очень богатый человек, — добавил он с веселой улыбкой. — Правда, если в ноябре Линкольна выберут президентом и он освободит всех моих рабов, я стану значительно беднее. Но все те деньги, что я истратил сегодня, являются лишь малой частью того, что мне нередко приходится платить только за одно платье для моей Маргарет.
Сара облегченно вздохнула.
— Я все отработаю, сэр. Клянусь, я никогда не стану обузой для вас и вашей жены! — проговорила она с чувством.
— Сара, Сара, что ты говоришь! — ужаснулся Сэм Кантрелл. — Дитя мое, ты едешь в мой дом не за тем, чтобы быть там служанкой! Ты дочь моего троюродного брата, о котором у меня остались только самые добрые воспоминания. Ты едешь в «Магнолиевую рощу», возможно, и не как моя дочь, но как любимая племянница, поверь!
Они добирались до «Магнолиевой рощи» почти три недели. За это время дядя с племянницей неплохо узнали друг друга. Поначалу девушку очень смущало то обстоятельство, что она путешествует с мужчиной, поскольку до этого ей приходилось путешествовать лишь с отцом. Однако Сэм успокоил ее.
— Сара, теперь я твой опекун, — объяснил он племяннице. — Твой отец в своем письме поручил мне присматривать за тобой, и сейчас ты находишься под моей опекой. К тому же, — добавил Кантрелл с улыбкой, — мне почти сорок пять лет. Будь я старше на каких-нибудь несколько лет, то вполне годился бы тебе в дедушки! Если тебя смущает мое присутствие, представь, что я — твой отец.
Сара улыбнулась, и в ее глазах блеснули слезы благодарности.
— Хорошо, я попробую. Думаю, это будет нетрудно.
Сэм ласково потрепал ее по плечу, и они продолжили путь.
Между ними сразу же установились дружеские отношения, и дружба эта крепла с каждым днем. Сара рассказала дяде о счастливом детстве, проведенном в «Холме пересмешника», и страшных годах, наступивших после того, как Мэтью проиграл в карты все, что имел. Девушка выслушала, затаив дыхание, трагический рассказ Сэма о его первой жене, очаровательной Маделине Альварес, матери их единственного ребенка, ныне двадцатисемилетнего сына Янси.
На губах Сэма, словно высеченных резцом умелого скульптора, появилась грустная улыбка.
— Мы очень любили друг друга, и мы были так молоды… — вздохнул он. — Тогда нам с Маделиной было примерно столько же лет, сколько тебе сейчас. Наши отцы даже слушать не хотели о том, чтобы мы поженились. Чтобы стать мужем и женой, нам пришлось сбежать. К сожалению, семейная жизнь у нас не сложилась. В сущности, мы с Маделиной так никогда и не были по-настоящему счастливы… —"
Сэм с печальным вздохом посмотрел вдаль. — Ее отец, дон Армандо, был гордым испанским грандом. В жилах моего отца пусть и не текла такая же благородная кровь, но по гордости он нисколько не уступал дону Армандо. Энди гордился тем, что одним из первых откликнулся на призыв Стивена Остина перебраться в Техас. Дон Армандо приходил в ярость при одной только мысли о том, что его единственная дочь, наследница огромного ранчо, станет женой гринго . Энди приходил в такую же ярость, когда думал о том, что его единственный сын может жениться на дочери «какого-то испанишки». Отец презирал дона Армандо, хотя тот был настоящим аристократом и мог проследить свою родословную на много поколений в глубь веков, до конкистадоров и далее. — Сэм усмехнулся. — Ситуация, надо тебе сказать, сложилась не из самых приятных, но со временем дон Армандо поостыл и перестал ругать дочь за то, что она вышла за меня замуж, а после рождения Янси он и вовсе простил нас. Дон Армандо перестал сердиться на Маделину, мой же отец так никогда и не простил меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139