Но когда его глаза привыкли к свету, и он, оглядевшись, увидел Диего и Марию, во взгляде его сверкнули такая ненависть и такое презрение, что Мария невольно подалась назад.
— Не будь трусливой гусыней, Мария. Неужели ты думаешь, что это жалкое существо может обидеть тебя?
Диего подошел к Габриэлю и слегка ткнул его указательным пальцем. Габриэль упал. Стоявшие вокруг громко засмеялись. Стыд и негодование душили Марию. Не в силах смотреть на эти издевательства, она отвернулась, понимая, что абсолютно бессильна чем-либо помочь несчастному. Злиться на окружающих было бесполезно, а на себя бессмысленно, потому что любое проявление сострадания по отношению к англичанину лишь усугубит его и без того нелегкое положение. И только когда они пешком возвращались домой, Мария решилась задать брату вопрос, который не давал ей покоя. Глядя себе под ноги, она как можно спокойнее спросила:
— Ну и что ты намерен делать с ним дальше? Диего пожал плечами.
— Думаю, что в ближайшие несколько дней ничего. Ему надо дать время прийти в себя, прежде чем отправить обратно на плантации.
— Не слишком ли ты добр к нему? — с нескрываемым сарказмом спросила Мария.
— О нет! — вполне серьезно ответил Диего. — Запомни, я не хочу, чтобы он умер.., слишком быстро.
Она чувствовала, что еще немного, и ее терпение лопнет, но, к счастью, они быстро дошли до дома, и во избежание ненужной ссоры Мария предпочла удалиться к себе. Несколько дней она всячески избегала встреч с братом и страшно обрадовалась, когда он сообщил ей о своем намерении надолго уехать в Санто-Доминго. Казалось, что и поместье и плантации облегченно вздохнули в день, когда Диего вместе со своими людьми покинул Каса де ла Палома. После его отъезда дом преобразился: в нем воцарилась на редкость доброжелательная атмосфера, то тут, то там слышался смех, а на лицах слуг, чего уже давно никто не видел, стали появляться улыбки.
Уезжая, Диего попросил соседа, жившего неподалеку, переехать с женой в Каса де ла Палома и на время его отсутствия присмотреть за Марией и домом. Опекаемая добрыми и милыми супругами, которые знали ее с детства, Мария занялась ведением хозяйства. Делала она это умело и доброжелательно. Такого отношения обитатели поместья не знали с тех пор, как умерли дон Педро и его жена. Но этим ее власть ограничивалась, потому что по приказу Диего на плантациях распоряжался Хуан Перес. Сначала Мария хотела попросить Переса перевести англичанина на более легкую работу в сады поместья, но потом отказалась от своей затеи, боясь навредить ему. Она не сомневалась, что Диего останется недоволен этой поблажкой, и неприятные последствия ждут не только англичанина, но и ее.
Верная данному слову, Мария все-таки нашла возможность передать Габриэлю весточку от Каролины, и немало поразилась тому, как он это воспринял. В течение нескольких дней она объезжала плантации, прежде чем отыскала его. Однако главные трудности были впереди. Подойти к невольнику было трудно и даже небезопасно — как только она приближалась к полю, где работал англичанин, тут же, как из-под земли, появлялся вездесущий Хуан Перес и с льстивой угодливостью предлагал сопровождать ее. Мария прекрасно понимала, что, если она попытается заговорить с англичанином, об этом будет доложено Диего, сразу, как только тот вернется. Нетрудно было представить реакцию брата, но думать об этом ей не хотелось.
И вот однажды, когда Мария объезжала с Хуаном поля сахарного тростника, делая вид, что интересуется сбором урожая, ей неожиданно повезло — кто-то из надсмотрщиков отозвал Переса в сторону для неотложного разговора. Увидев впереди высокую фигуру Габриэля, работавшего на краю поля у дороги, Мария как бы невзначай тронула лошадь. Поравнявшись с англичанином, она остановилась и посмотрела назад. Хуан по-прежнему был занят разговором. Тогда она наклонилась — вроде бы поправляя стремена — и прошептала:
— Англичанин! У меня есть для тебя новости.., о твоей сестре.
Габриэль находился не более чем в полутора метрах от нее и отчетливо расслышал ее слова. Она видела, как напряглась его спина, как на мгновение дрогнул в руке нож. Он нагнулся и со всего размаха ударил им по траве, в изобилии растущей между прямых стеблей тростника.
— Зачем ты это говоришь? — процедил он сквозь зубы. — Это что, новая пытка, которую придумал Диего?
Разозлившись на него за то, что он усомнился в ее искренности, Мария настороженно посмотрела в сторону Хуана и прошептала:
— Я говорю правду. Она живет в поместье Чавесов. Я разговаривала с ней, и она просила передать, что у нее все в порядке.
Не прекращая работы, он обернулся и внимательно посмотрел на Марию. Она была так хороша в широкополой шляпе, защищавшей нежное лицо от палящих лучей тропического солнца, и в ладно сидящей на ней темно-синей амазонке, которая подчеркивала необычный цвет ее глаз. Но прошли те времена, когда смазливое личико или хорошенькая фигурка могли поколебать его решение.
— Ну, что ж, — ответил он с вызовом, — вы оказались милосердны и исполнили свой долг, а теперь поезжайте и оставьте в покое меня и моих родных. — На темном от загара и грязи лице гневно сверкнули зеленые глаза. — Ланкастеры не нуждаются в вашей жалости!
Мария не успела ничего ответить. Послышался цокот копыт, и озабоченный голос Хуана спросил:
— Этот кусок падали посмел обидеть вас, сеньорита?
— Нет-нет! — поспешно произнесла Мария. — Я просто остановилась, чтобы поправить стремя. Едем дальше?
Инцидент, казалось, был исчерпан, но ей не понравилось, как Хуан посмотрел на Ланкастера, не могла она забыть и полный ненависти взгляд Габриэля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116