– Ни одна женщина не хочет служить только для того, чтобы рожать потомство, Аликс! Дети – дар богов, не товар, который можно продать или купить.
Но у нас их так мало… наш народ умирает. Тебя никто не заставит лечь с мужчиной, который тебе неприятен, но нелегко вынести осуждение клана.
– Тогда я вернусь назад, – ответила Аликс. – Вернусь на ферму, к Торрину.
Райсса сжала ее руки:
– Нет. Ты должна остаться. Во имя богов, Аликс, ведь ты дочь Хэйла! Нам нужна его кровь.
– А Финн? – Аликс все-таки высвободила руки. – Он мой сводный брат.
– Да, но вы воспитывались порознь. Кровь Хэйла должна вернуться в клан.
– Тогда скажите Финну, чтобы он завел себе детей!
– Он с удовольствием послушается… если его чэйсулой или мэйхой будешь ты.
– А если я уже беременна? – в отчаянье спросила Аликс.
Взгляд Райссы стал жестким:
– Уже беременна… ты была с Дунканом? Аликс кивнула с неожиданным испугом:
– Я была не права? – прошептала она. – Или нельзя быть с главой клана… когда он правит?
Старшая женщина улыбнулась:
– Вождь клана не правит. У нас нет королей, Аликс. И – нет, ты не была не права. Или ты думаешь, что Дункан живет целомудренной жизнью? Это было бы слишком тяжелой ношей для любого мужчины.
Аликс в смущении отвела взгляд:
– И что тогда будет? Райсса вздохнула:
– Это все изменит. Быть может, Совет позволит тебе остаться в одиночестве… они с уважением отнесутся к твоим намерениям, которые видны по обрезанным волосам, каковы бы ни были причины. Ты получишь ту свободу, которой желаешь, отказываясь иметь чэйсула и родив ребенка. Но все равно решать будет Совет.
– Мне не нужно было приходить сюда. Мне не нужно было позволять Дункану увозить меня из Мухаары, – с тихим отчаяньем проговорила Аликс.
– Здесь твой дом.
– Лучше бы Кэриллон отвез меня на ферму.
– Когда ты привыкнешь, обещаю – наши обычаи не покажутся тебе столь жестокими. Аликс, ведь мы – твой народ.
Аликс смотрела в лицо женщины, видя в ней внутреннюю силу и гордость дочери Чэйсули. Девушка коснулась рукой собственного лица, ощутив под пальцами столь же высокие скулы. Кожа Аликс не было столь смуглой, волосы – такими темными, а глаза ее были цвета янтаря, не желтые, как у зверя… и все же она была – Чэйсули.
Аликс вздохнула:
– Где шатер Малины?
Глаза Райссы вспыхнули, но она ничем не выдала своего удивления:
– У ворот. Синий, с изображением лиир Боррса – горной кошки. Такой в Обители только один – ты не перепутаешь.
Аликс взяла серебряный гребень в руки, посмотрела на него, потом встретила взгляд Райссы и улыбнулась:
– Мне нужно кое-что вернуть ей. Благодарю тебя за доброту.
Райсса кивнула, и Аликс вышла из шатра.
***
Найдя синий шатер, Аликс откинула дверной полог. Она не удивилась, увидев здесь Дункана. Но вот Малина ее удивила.
Молодая женщина вовсе не была похожа на Чэйсули. Волосы у нее были темно-русые, а глаза голубые. Кошачьей грацией женщин Чэйсули она тоже не обладала, но тем не менее была красива.
Дункан поднялся на ноги. Аликс быстро подошла к женщине и протянула гребень:
– Это твой.
– Мой? – удивленно переспросила Малина.
Аликс не видела в ней никаких признаков беременности, под мягким зеленым платьем, украшенным янтарными бусинами и бронзовыми пряжками, живот Малины казался плоским, как у девушки.
– Он, – Аликс, не глядя, кивнула в сторону Дункана, – позволил мне воспользоваться этим гребнем, потому что у меня не было своего… тогда у меня еще были волосы, которым он был необходим, – бросила короткий взгляд на Дункана, вновь посмотрела на Малину, – но он принадлежит тебе. Так однажды сказал Дункан.
Аликс вложила в руку Малины гребень и молча покинула шатер – но не успела она сделать и пяти шагов, как ее догнал Дункан. Он осторожно взял ее за плечи и повернул к себе, ласково коснувшись рукой коротких волос:
– Чэйсула, прости меня. Я не имел права… – Я не претендую на этот титул, Дункан.
Ты уже наделил им другую.
Он поднял ее голову за подбородок – словно специально для того, чтобы увидеть ее полные слез глаза.
– Только скажи, Аликс. Все должна решить ты. Мы не будем счастливы друг без друга, ты же знаешь.
– Я не буду счастлива, если мне придется делить тебя с другой. Но, думаю, Малине нет до этого дела.
– Малина знает, что я просил, чтобы ты стала моей мэйхой.
– Она знает?..
Он пригладил ее волосы:
– У нас это делается часто, Аликс.
– Я не могу, – слезинка скатилась с ее ресниц и потекла по щеке.
– А если ты беременна? Она прикрыла глаза и уткнулась ему в грудь:
– Почему, ну, почему ты должен брать ее в жены? То, что я сделала… ты даже не представляешь, как мне было тяжело, а теперь оказывается, что все это зря! Дункан… я не знала, что мне придется бороться с женщиной и нерожденным ребенком. Я думала только о Совете.
– Прости, маленькая. Я не хотел этого.
– Они попытаются заставить меня взять в мужья Финна. Дункан замер:
– Что ты такое говоришь? С чего ты это взяла?
– Райсса рассказала мне. Я вряд ли сумею поступить по своей воле и остаться одинокой, – Аликс зябко поежилась. – Если только я не беременна.
Райсса сказала, что это все изменит.
– Да, тогда ты смогла бы жить одна с ребенком… или стать моей мэйхой.
Что ты выберешь?
Она вскинула голову:
– Я сказала, я не буду ничьей мэйхой, Дункан. Даже твоей.
– А Финн?
– Мне не нужен никто, кроме тебя.
– Я сказал, как ты можешь остаться со мной.
– А я сказала – нет, – она отступила от Дункана на шаг и печально улыбнулась. – Быть может, Финн еще заставит меня…
– Аликс…
– Дункан, я знаю, что не могу понять многого в Чэйсули. Но и во мне есть то, чего не понимаете вы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77