Наискосок от нужного ему дома, на месте снесенных домов, уже вырыли глубокий котлован. Плакат, установленный за полквартала до этого места, информировал окружающих, что здесь ведутся работы, связанные с сооружением скоростной транзитной магистрали. На дне котлована виднелись груды железа, армированной проволоки, бухты шлангов, столбы с привязанными к ним желтыми бирками и ряды припаркованных грузовиков, бульдозеров и землеройных машин.Сторона, где велось строительство, выглядела более аккуратной и чистой, чем та, где находился дом, у которого Паркер остановил свой «лиманс». Оштукатуренный одноэтажный дом, выкрашенный в белый цвет, венчала асфальтовая, обшитая кровельной дранкой крыша. Написанные бледно-розовой краской цифры 1-3-7-7 располагались в нисходящем порядке на почтовом ящике, приколоченном к столбу веранды размером четыре фута на четыре. Во дворе перед домом, утопая в сорняках, стояли две большие картонные коробки для мусора, очевидно, их поставили совсем недавно. Перед фасадом дома и сбоку от него буйно разросся кустарник, за ним виднелся гараж.Неподалеку от гаража, на подъездной дорожке, стояла машина, и еще две – на площадке перед домом. На подъездной дорожке стоял запыленный красный «олдсмобил», малолитражка с откидным верхом белого цвета. Одна из машин перед домом, черная «чевинова» с широченными покрышками, судя по всему, принадлежала человеку, которого больше заботили функциональные достоинства машины, чем ее внешний вид. Другая машина, темно-зеленый «плимут»-седан, скорее всего, был взят напрокат, как и машина Паркера.Паркер поставил «лиманс» позади «плимута», вышел из машины и с минуту внимательно вглядывался в оба конца улицы. Этот дом не снят в аренду на неделю-другую, чтобы провести встречу заинтересованных сторон, как это сделал Керуан. Это жилой дом, постоянное место обитания человека, задумавшего дело. Дакасс назвал его Биглером, когда объяснял по телефону, как сюда добраться.– Биглер никогда не участвовал в деле, он только водила, – сообщил Дакасс, – но он не раз работал с весьма уважаемыми людьми здесь, на побережье, и в Мексике.– Он впервые сам разрабатывал план? – спросил Паркер.– Да. Но он – профи, – добавил Дакасс, – по-моему, стоит поехать и послушать, что он скажет.Паркер тоже считал, что стоит поехать. Дело, задуманное Керуаном, провалилось. Дело с бронированной машиной для перевозки ценностей, которое он провернул до этого, загублено, и ему пришлось припрятать деньги; когда-нибудь он вернется за ними, но не раньше, чем о нем и думать забудут в том городе. А наличные между тем таяли, и неотвратимо приближался тот день, когда придется вскрыть один из тайников, припрятанных на черный день. Паркеру позарез нужно было подзаработать, так что предложение Биглера пришлось очень кстати.Но первое впечатление безотрадное. Биглер, может, и не раз работал водилой, но либо не зашиб на этом больших денег, либо успел все спустить. Живет он в нищенском районе. А кроме того, если он назначал встречу в собственном доме, значит, он работает в кредит.Да еще эта красная машина с откидным верхом. Черная «нова», должно быть, принадлежит Биглеру, с ней все в порядке, но красная машина с откидным верхом внушала беспокойство. Кто еще живет в этом доме? Вероятно, жена или подружка. Личность предполагаемого владельца этой машины не внушала Паркеру симпатии, коль скоро речь шла о серьезном деле.Но он уже приехал, поэтому имело смысл все же взглянуть, как обстоят дела.Паркер пересек заросшую бурьяном лужайку и поднялся на веранду. На полу валялись поломанные игрушки. Он позвонил, и спустя минуту дверь открыл коренастый мужчина в черных брюках и тесной рубашке без воротника. Под рубашкой буграми выступали слишком сильно развитые по сравнению с остальным телом мышцы груди и плеч, похоже, он занимался разгрузкой тяжестей. На вид лет тридцать пять; короткие баки, длинные курчавые черные волосы, видимо, именно так выглядел он в школьные годы и с тех пор не менял своего облика. Тогда, наверное, он считался лихачом, таким он и остался.– Паркер, – представился прибывший. Грубое лицо, на котором застыло обиженное выражение, внезапно озарила улыбка.– Ага, Паркер, Фред Дакасс говорил мне про вас. Входите. – Хозяин протянул руку. – Я – Боб Биглер.Они обменялись рукопожатиями. Паркер поверх его плеча окинул взглядом гостиную, в которой в беспорядке валялась детская одежда. Там стояла новая кушетка и, очевидно, недавно купленный телевизор. В центре комнаты – новый круглый стол со столешницей из прессованного картона, вокруг него с полдюжины деревянных стульев в полотняных чехлах, расставленных, как для игры в покер.В гостиной находились двое: один сидел у круглого стола, другая раскинулась на кушетке. Высокий, худой, совершенно лысый мужчина был одет в костюм с белой рубашкой и узеньким галстуком (костюм был ему великоват и сидел на нем мешком). Это, вероятно, владелец старой, взятой напрокат машины.А растянувшаяся на кушетке женщина – вероятно, обладательница красного «олдсмобила» с откидным верхом. Как только Паркер увидел ее, ему тотчас же захотелось уйти, не вдаваясь в подробности предстоящего дела. Его удержало от этого шага только сознание того, что ему очень нужна работа. Паркер решил остаться и посмотреть, какие у них с Биглером отношения и насколько Биглер контролирует ее поступки.Женщина напоминала окарикатуренную потаскушку из пригорода. Стройная, правильнее сказать, тощая, с пышным бюстом, маленьким узким личиком, похожим на лисью мордочку, она, очевидно, выросла в многоквартирных трущобах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57