Петренко взял трехдневный бюллетень, дабы поправить расшатанные нервы и успокоить истерзанную душу, а после триумфального возвращения на работу, ознаменованного мощным банкетом в близлежащем кафе, в процессе которого был арестован бармен, пытавшийся напоить дознавателя Твердолобова некачественным розовым портвейном «Агдам», представлявшим собой подкрашенное лиловой тушью белое крепленое вино, прикрепил Мартышкина лично к майору Соловцу.– Ларина не видел? – проникновенно спросил глава «убойщиков».– Он с Роговым и Дукалисом вышел на полчасика, – Казанова зевнул, поправил шарф и предвкушающе сглотнул.– Куда, если не секрет?– Прогуляться, купить сигареток, гамбургер зажевать… – предположил капитан, не желавший расстраивать майора известием о том, что коллеги в третий раз с начала рабочего дня отправились пополнять истощившиеся запасы спиртного.– А гамбургер, небось, такой прозрачный и вкусный, – съязвил многоопытный Соловец. – И булькает…– Да брось ты, Георгич, – Казанова хлопнул майора по плечу и задышал начальнику в ухо. – Мужики, когда согреются, работают лучше.– Только Мухомору пусть на глаза не попадаются, – озаботился Соловец, стараясь отстраниться от густого капитанско-чесночного духа. – Ему сверху бумага пришла о борьбе с пьянством на рабочих местах, так что сам понимаешь… И с завтрашнего дня чтоб в кабинетах – ни-ни! Только за пределами здания. А еще лучше – дома.– Заметано, – капитан погрустнел и посерьезнел. – Предупрежу… Хотя лично я против таких бумаг. Они, понимаешь, конституционные принципы равноправия граждан нарушают. Вот, например, бандит может на рабочем месте выпить, а мы, получается, нет… Непорядок. В чистом виде дискриминация…Соловец с уважением посмотрел на юридически подкованного коллегу, хотел было продолжить увлекательную беседу, но не успел.На первом этаже захрипела рация, взвизгнули несмазанные петли двери на улицу и истошно заблажил запертый с утра в обезьяннике серийный гоп-стопник Уличный грабитель (жарг.).

, случайно отловленный шедшим на работу бдительным Дукалисом. Пойман был грабитель в момент завершения нападения на не совсем адекватно воспринимавшего окружающую его действительность вершителя правосудия из Фонтанкинского района, судью с двойной аристократической фамилией Шаф-Ранцев, возвращавшегося под утро из привокзального салона эротического массажа и весело позвякивавшего запонками об асфальт.Затем послышалась скороговорка Мартышкина, что-то невнятно втолковывающего начальнику дежурной части майору Чердынцеву.– Всё, я пошел! Дела, сам понимаешь! – побледневший Соловец быстро пожал вялую длань Казановы и побежал вверх по лестнице на четвертый этаж РУВД, где располагались кабинеты дознавателей и куда сверхактивный стажер по неизвестной причине забредал крайне редко. * * * Под ногами оперативников, неспешно бредущих по набережной одного из многочисленных питерских каналов, тихо шуршали присыпанные снегом листья. Хмурый Дукалис двигался, засунув руки в карманы плаща, из которых виднелись горлышки бутылок «Синопской».– Гляди, Толя, поаккуратнее, а то разобьешь. – Ларин поежился и поднял воротник куртки. – Я второй раз не побегу.– Не боись, у меня как в сейфе, – отозвался задумчивый Дукалис. – Ты сам-то закусь не посей, советчик… Иначе опять придется одну ириску на пятерых делить.Андрей хлопнул себя по левой стороне груди, продемонстрировав, что носит закуску у сердца, а для колбасы, особенно, когда ее мало, нет лучшего хранилища, чем наплечная кобура…– Почему одну ириску? – недоуменно захлопал глазами Вася.– А потому, – нравоучительно пояснил Анатолий, – что после того, как нас перевели на очередное двенадцатичасовое бдение, на «допинг» никаких денег не хватит. Тем более что за сверхурочные, как обычно, заплатить забудут…– А мне тут Казанцев рассказывал, – подхватил Рогов, – как он шел недавно после дежурства к подруге. Думает, приду, приму ванну, поем и спать, спать, спать… Дошел до лестницы, решает: ну ее на фиг, эту ванну. Главное – поесть и спать, спать, спать… Пока поднимается, говорит, приходит к окончательному выводу: ванну приму завтра, поесть тоже успею. Но сначала обязательно – поспать… Ну, звонит в квартиру…Васю хмуро перебил Ларин, продолжая ему в тон:– …открывает ему его пассия, и тут Казанову осеняет: «Боже, ее же еще и любить придется!». Тоже мне, «Ужасы нашего городка»…– Бум! Бум! – Два сухих револьверных выстрела, раздавшихся из парадной метрах в пятидесяти по курсу движения оперативников, спугнули стайку ворон, сидевших на узловатых ветвях тополя.Оперативники остановились.Через секунду из парадной выскочил какой-то нескладный человек в длинном темном пальто странного покроя и, срывая с лица темную маску, бросился наутек к ближайшей подворотне.– Мокруха, Толян! – Ларин сунул было руку в кобуру, но вместо верного «макара», оставленного в кабинетном сейфе, нащупал лишь промасленную бумагу от подозрительно дешевого сервелата, купленного у торговавшей возле метро бабульки. – Берем!…– Андрюха, проверьте парадную… Я этого сам возьму! – устремившись к подворотне и пытаясь достать на ходу пистолет, сипло крикнул Дукалис.Ларин, а за ним и Рогов рванули к парадной.Анатолий скрылся под аркой.Как назло, в полутьме подворотни он не заметил лужи, натекшей из прохудившейся трубы горячего водоснабжения, в которую и плюхнулся, взметая фонтаны брызг. Но ни пистолет, ни заветные бутылки не пострадали – опытный оперативник при падении успел удержать их в руках. Эта неожиданная заминка дала возможность незнакомцу юркнуть в подвал, расположенный в дальнем конце двора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59