И как в воду глядел: вернувшись после прогулки по Кремлю в номер, Семен решил немного вздремнуть и получил очередной сон. На этот раз менее приятный – беготня наперегонки с волком в густом и сложнопроходимом лесу. Догонял, естественно, волк. И догнал-таки в конце концов, мерзавец. Впрочем, Семен убегал без особого старания и вовсе не от страха, а с целью получения некоторого времени для обдумывания ситуации. Не текущей ситуации, тут все ясно: хочешь – беги, хочешь – не беги и… просыпайся. А вот с обшей ситуацией было явно сложнее. Семен как раз пытался сообразить, есть ли какая-нибудь связь между темой «сна» и реальностью, когда эта серая скотина вдруг выпрыгнула из кустов слева, доставив, благодаря неожиданности, пару неприятных моментов. «Что, что, – подумал Семен строчкой из анекдота, потирая участок шеи, куда только что впивались волчьи клыки, – загрызли на фиг».
Опасения подтверждались: Семен не чувствовал себя отдохнувшим – глаза слипались, думалось с трудом. Семен оделся и сходил в буфет – купил банку растворимого кофе. Взял у горничной чайник. После двух чашек слегка полегчало – сознание прояснилось. Семен положил перед собой лист бумаги, взял ручку и принялся тщательно обдумывать сложившееся положение.
Начертил несколько кружочков и нарисовал в них: охваченное пламенем число 47, толстого человечка с кружкой пива в руке, ворота, ухмыляющегося ребенка, лежащего на кровати человека с выражением ужаса на лице. В самом большом кружке нарисовал себя и задумался, как изобразить странное явление в Саратове. Вздрогнул от вдруг появившейся мысли, поколебался и несколькими штрихами набросал в кружочке голову Хищника из одноименного фильма. Вроде все. Ах да – еще один кружок с изображением топорика внутри. После чего принялся выстраивать связи. Прочертил стрелку от ребенка к Оскару и двойную стрелку – от ребенка к воротам. Потом – от Оскара к воротам и далее, к Сорок седьмому. От ворот – к топорику. От ворот – к Хищнику.
Вот так. Семен мысленно поблагодарил школьного учителя истории, у которого научился этому способу упорядочивания мыслей. Явные связи указаны, теперь следует поискать скрытые. В первую очередь внимание Семена привлекло изображение портала, к которому тянулось слишком много линий. Ну это и так понятно, что все завязано с порталом. Вот, правда, тут не мешало бы кое-что уточнить. И он нарисовал рядом с воротами злобную физиономию с мерзкой ухмылкой – гипотетического Злодея. Перевел связи от Сорок седьмого и от Хищника к Злодею. Подумал и жирной линией объединил изображения Злодея и Хищника. Провел пунктирную линию от Оскара к Злодею. Поставил карандаш на изображение спящего человека, прочертил полдороги до изображения ворот и задумался. После чего уверенно повернул линию к Злодею-Хищнику. Конечно! Скорее всего, тогда в Саратове невидимый некто и сделал с Семеном что-то, от чего ему вместо нормальных снов начала сниться всякая муть, слишком похожая на реальность. «Следовательно, – сделал вывод Семен, – если кто и может мне помочь, то этот кто-то работает в институте. И идти к обычному врачу не имеет смысла. Придется терпеть до понедельника».
Сделать это оказалось труднее, чем подумать. Семен до последнего оттягивал момент отхода ко сну, смотря телевизор и гоняя кофе чашку за чашкой, но, в конце концов, усталость взяла свое.
В ночь с субботы на воскресенье снов он увидел штук шесть-восемь. Что удивительно, в каждом сне он появлялся бодрый и полный сил – в абсолютном контрасте с реальностью. Этот факт немного скрашивал тоскливые мысли Семена в его путешествиях. Встал он в девять часов совершенно разбитым. Кофе кончался с катастрофической скоростью – Семен опился им до шума в ушах. Закусил остатками колбасы из холодильника и заснул, прислонившись к стене. На этот раз он проснулся не оттого, что во сне умер, а оттого, что упал в реальности, пребольно приложившись лбом к тумбочке. «Хреново», – сказал Семен вслух, ощупывая шишку. Спать было нельзя, не спать – тоже получалось с трудом. «Надо пойти прогуляться, – решил Семен. – Может, развеюсь немного». Поднялся, с трудом оделся, ужаснулся своему отражению в зеркале. Вышел в коридор и обомлел: из двери номера метрах в десяти по коридору наружу вырывался столб огня. «Пожар! – просипел Семен, прокашлялся и заорал во всю глотку: – ЭГЕ-Е-Е-ЕЙ, ЛЮ-УДИ-И-И!» Реакция была незамедлительной и ошеломляющей: из пылающего номера вышла горничная, неодобрительно уставилась на Семена и злобно поинтересовалась:
– Чё орешь?
Семен вытаращенными глазами разглядывал горничную, переводя взгляд с затертого передника и резиновых перчаток на языки пламени, лижущие стоящую в коридоре фигуру со всех сторон.
– Ну чё уставился-то? Натрескаться успел с утра пораньше?
Горничная вышла из пламени (Семен сглотнул), подошла и подозрительно принюхалась.
– Да вроде не пахнет, – и спросила более спокойным голосом: – Чё орал-то, надо чего, что ли?
– А… – сказал Семен, – да ничего, спасибо. Это я так… а у вас все… нормально?
Горничная странно на него посмотрела и едко ответила:
– У нас-то все нормально.
Повернулась и нырнула обратно в огонь.
Семен, сдерживая естественный рефлекс, подошел поближе к горящему номеру. Огонь, как ни странно, совсем не обжигал – чувствовалось только слабое тепло, как от батареи. И еще: Семен только сейчас заметил, что пламя горит совершенно беззвучно.
Огонь, словно только этого и дожидался, неожиданно обрел звук, вполне приличествующий костру такого размера. Семен непроизвольно отшатнулся и сразу же услышал неприязненный голос, прорвавшийся сквозь треск пламени:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109