Он допил виски и знаком приказал официанту принести еще порцию. Потом до него стали доноситься разговоры посетителей, сидевших за соседними столиками. Две пожилые дамы говорили о своей недавно умершей приятельнице. Справа три замужние молодые женщины с аппетитом поедали деликатесы и отчаянно сплетничали.
Когда он приканчивал третий бокал, на часах было двенадцать тридцать семь…
– Тебе надо поесть.
– Я не голоден.
– Ты должен поесть.
– Я должен выпить, – сказал Чессер и допил то, что еще оставалось в бокале. Он поманил пальцем стоявшего неподвижно, как статуя, официанта.
– Зачем ты это сделал?
– По той же причине…
– Это все, что ты можешь сказать?
– Погоди, дай мне закончить. Я как раз собирался сказать… по той же причине, по которой ты этого не сделал. Чтобы сохранить лицо. Из гордости, ну и из-за всякого такого дерьма.
– Не ругайся.
– Не учи меня.
– Ты слишком часто повторяешь, что ты плевать на все хотел. Становится ясно, что это не так.
– Ну ладно. Я не хотел плевать.
– Ты не должен был так поступать. Всего-то и надо было, что пять минут держать себя в руках. Не так уж трудно. В конце концов, я…
– Да, я знаю. Ты держал себя в руках двадцать лет.
– Я убедил Систему, что ты им подойдешь. Я рекомендовал тебя.
– Зачем?
– Это было самое лучшее, что я мог тебе оставить. Разве ты не хочешь стать человеком?
– Я и так человек.
– Посмотри на приятелей, с которыми ты учился в школе. Где они сейчас?
– Отбывают пожизненный приговор.
– Ты мог бы стать юристом, но бросил.
– Юрист из меня получился бы отвратный.
– С Системой у тебя был шанс получить что-нибудь и для себя.
– Я отдал этому десять лет.
– У тебя на уме одни бабы.
– Я продал большой алмаз. Такой, что тебе и не снилось.
– И кто-то вынул его у тебя из кармана с такой легкостью, будто это стеклянный шарик. Ты ведь считаешь себя умнее всех.
– Это правда. Но ты напрасно отдал им столько лет. Систему не интересует никто, кроме ее самой.
– Ну и что ты собираешься делать дальше?
– Пока не знаю.
– Может, ты думаешь, что тебя всегда будут любить за красивые глаза…
Оставив за отцом последнее слово, Чессер пришел в себя и взглянул на часы.
Двенадцать пятьдесят девять.
Он поднял глаза и увидел в хрустальной люстре отражение очаровательно улыбавшейся Марен. Она присела, поцеловала его и даже не извинилась за то, что опоздала на целый час.
– Сегодня было что-то необыкновенное, – сообщила она. – С Жаном-Марком поговорить не удалось. Я не знаю, где он пропадал. Но Милдред показала мне еще кое-кого.
– Кого же?
– Одну женщину по имени Бабетта. Она приняла слишком много снотворных таблеток. Я получила несколько хороших советов.
– Насчет того, как лучше одеваться?
– Нет, правда, я много узнала от нее, – Про тот свет?
– Нет, про этот. Ты ел?
– Я ждал тебя.
– Милдред сунула мне что-то.
– Ага, а ты проглотила.
– Ты тут выпивал, я чувствую по запаху. – Немножко.
– Тебе надо поесть.
Ему хотелось, чтобы она спросила про сегодняшнее утро. Чессер думал, она обрадуется, узнав, что он ушел из Системы. Она всегда была безразлична к бриллиантам. Единственные украшения, которые она носила – старинные, совершенно необыкновенные, с маленькими полудрагоценными камнями. В начале их романа он подарил ей на день рождения бриллиант весом пять карат от Тиффани. Она была в восторге, но так ни разу и не надела его.
– Сегодня у меня кое-что случилось, – начал он.
– Ты ведь не хочешь здесь есть. Я так и думала и поэтому допросила их не отгонять машину на стоянку. Пошли.
Она уже встала.
Чессер решил, что пяти фунтов более чем достаточно, чтобы расплатиться по счету. Он оставил деньги на столе, на секунду задержался, чтобы кинуть в рот кубик льда из стакана «Перье», и пошел за ней. Он думал, она помчится вперед, чтобы занять место за рулем, но, подойдя к двери, она остановилась, подождала его и нежно взяла за руку.
– Перекусим где-нибудь по дороге, – пообещала она. – Я тоже ничего не ела на десерт.
ГЛАВА 12
После рыбы, средиземноморской камбалы, подали дичь, разводимую в собственном питомнике, и тут Мэсси, обращаясь к Чессеру, обронил:
– Я получил отчет от сыщиков. – Он произнес это таким небрежным тоном, что Чессер, на что-то еще надеявшийся, принял это за хорошую новость.
– Что они говорят?
– Пока не знаю. Думаю, нам стоит посмотреть его вместе.
Они сидели в парадной столовой особняка Мэсси. Обед подавался в полном соответствии с правилами этикета, но все были одеты просто, как днем.
– Не надо портить себе удовольствие глупыми формальностями, – высказался по этому поводу Мэсси.
Чессер и Марен жили в загородной резиденции Мэсси уже несколько дней, но в этой комнате они обедали в первый раз. Обычно Мэсси приказывал накрыть стол там, где ему вздумается: на террасе, в бельведере, рядом с бассейном, под деревом.
После французского сыра, африканских фруктов и взбитых сливок Мэсси прошел в соседнюю комнату. Подали кофе в маленьких чашечках и превосходный бренди. Были также предложены сигары, и хотя Чессер курил их редко, он все же взял одну – толстую, ароматную, превосходного качества.
– Я тоже хочу сигару, – сказала Марен совершенно серьезно.
Принесли еще одну. Мэсси смотрел, как Марен готовится ее курить. Она понюхала сигару, обрезала кончик и покрутила ее на губах. Чессер переел и почти не чувствовал вкуса сигары. Он подумал, что Марен делает все это ради Мэсси, чтобы он обратил внимание на ее рот. Но старик был слишком погружен в свои грустные размышления, и не он, а леди Болдинг поднесла Марен зажигалку.
Они сидели в глубоких креслах: леди Болдинг, рядом с ней Марен, потом Чессер, потом Мэсси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103