Некоторые беспокоились за него, зная, что малейшая ошибка в
заклинаниях или секундное ослабление воли может навеки оставить его в
новом облике, но они не делились своими опасениями с другими.
Словом, Совет Мудрецов не досчитался уже трех Мастеров. Шли дни,
никаких новостей от Верховного Мага не поступало, Мастер Вызова лежал как
мертвец, а Мастер Изменения и не думал возвращаться. Большой Дом
постепенно охватывали страх и уныние. Мальчики шептались друг с другом,
некоторые из них намеревались покинуть Рокк, ибо они считали, что здесь их
не могут научить ничему полезному.
- Скорее всего, - сказал один, - все эти секретные приемы и
заклинания изначально построены на лжи. Из всех Мастеров лишь Мастер Руки
продолжает показывать свои фокусы, а они, как все мы знаем, всего лишь
иллюзия. А остальные учителя прячутся или отказываются демонстрировать
что-либо, потому что их фокусы неминуемо будут разоблачены.
- В сущности, что такое волшебство? - подхватил другой. - В чем
состоит искусство магии, если из него убрать трюки с иллюзиями? Спасает ли
оно людей от смерти или, хотя бы, продлевает им жизнь? Если бы маги имели
ту силу, которую им приписывают, они, конечно же, жили бы вечно!
И они стали вспоминать, как умирали великие маги: Морред сложил
голову на поле брани; Нерегер был убит Серым Магом; Эррет-Акбе погиб в
схватке с драконом; Ганчер, последний Верховный Маг, вообще скончался от
старости в собственной постели, как простой смертный.
Юноши с завистливой душой одобрительно поддакивали, другие слушали их
с болью в сердце.
Все это время Мастер Образов оставался в Роще и никого туда не
пускал.
Лишь Привратник не изменился, хотя он редко показывался на людях. В
его глазах не было и тени сомнения. Он улыбался и охранял вход в Большой
Дом, ожидая возвращения своего господина.

10. ДРАКОНЬЯ ТРОПА
На дальней границе Западного Предела, посреди Открытого Моря,
Повелитель Острова Мудрости проснулся от холода ранним ясным утром в
маленькой лодке, сел, потянулся, расправив онемевшее тело, и зевнул.
Спустя мгновение он крикнул своему зевающему партнеру, указывая на север:
- Там! Два острова, видишь их? Это самые южные острова Драконьей
Тропы.
- У вас соколиный глаз, господин, - пробормотал Аррен, вглядываясь в
море на горизонте сквозь пелену сна и не видя ничего.
- Поэтому я - Сокол, - заметил маг. Казалось, что он по-прежнему
пребывал в хорошем расположении духа, отбросив раздумья и дурные
предчувствия. - Неужели ты их не видишь?
- Я вижу чаек, - сказал Аррен после того, как протер глаза и
внимательно изучил голубовато-серую линию горизонта прямо по курсу лодки.
Маг рассмеялся.
- Даже сокол не увидит чаек с расстояния в двадцать миль.
Когда солнце поднялось над заволокшим восток туманом, крошечные
кружащиеся блестки, которые привлекли внимание Аррена, казалось,
засверкали, словно золотая пыль над водой или скопище солнечных зайчиков.
И тут юноша понял, что это - драконы.
Когда "Ясноглазка" приблизилась к островам, Аррен увидел, как драконы
парят и кружатся в восходящих потоках воздуха, и сердце его забилось от
восторга, разделяя с ними наслаждение жизнью, но радость эта была сродни
боли.
В полете драконов ощущалась смертоносная сила. В основе их
великолепия лежали невероятная мощь, абсолютная непредсказуемость и
острота ума. Ибо это были мыслящие существа, наделенные речью и древней
мудростью: в рисунке их полета чувствовалась жесткая осмысленная
согласованность.
Аррен не произнес ни слова, но в голову ему пришла мысль: "Мне все
равно, что случится потом, после того, как я видел парящих на утреннем
ветру драконов".
Временами узор нарушался и круги разрывались, и тогда тот или иной
дракон выпускал из ноздрей длинную струю пламени, которая повисала на миг
в воздухе, напоминая своими изгибами поджарое тело дракона. Глядя на это,
маг сказал:
- Они ужасно разгневаны и выплескивают свою злобу, кружась на ветру.
Затем он добавил:
- Мы попали в гнездо шершней.
Как только драконы заметили крохотный парус среди волн, они, один за
другим покидая круговорот танца, выстроились в линию и, махая крыльями,
устремились к лодке.
Маг взглянул на Аррена, который сидел у румпеля, поскольку поднялась
сильная встречная волна. Мальчик уверенно держался за рукоять, хотя и не
отрывал глаз от биения крыльев. По всей видимости удовлетворенный, Сокол
отвернулся и встал у мачты, приказав магическому ветру наполнить парус. Он
поднял свой посох и заговорил.
Услышав его громкий голос и слова Древнего Наречия, некоторые драконы
развернулись на полпути и, сломав строй, полетели обратно. Другие
колебались и парили поблизости, выпустив кривые ятаганы когтей, но
нападать не пытались. Один из них, стелясь над водой, медленно направился
к лодке. Взмахнув пару раз крыльями, он был уже над "Ясноглазкой". Его
чешуйчатое брюхо едва не задело мачту. Аррен увидел кусок морщинистой, не
защищенной броней кожи между плечевым суставом и грудью - на его взгляд,
единственное уязвимое место на теле дракона, если только пущенный туда
дротик не будет отведен с помощью магии. Клубы пара, вырывавшиеся из
огромной зубастой пасти, душили мальчика, а от сопровождающего их ужасного
зловония к горлу подступала тошнота.
Тень миновала лодку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68