– Собрали швали с каждого корабля да из городских кабаков…»
– Солдат герцогини, – ответил он, прикидывая по интонациям сутулого, что придется, видимо, подраться. Этот детина не пугал Ловца. Определенные опасения внушали двое, неслышно маячившие за его спиной. Берту приходилось драться в кабаках, и он знал: тот, кого выдвигают противнику первым, выполняет чаще роль отвлекающую. Решающий удар приходит с той стороны, откуда не ждешь.
– Ну-тка! – удивился сутулый. – И мы солдаты… – он коротко посмеялся, обнажив желтые клыки, – стали теперча вот… Ты имя назови.
– Да пошел ты… – ответил Берт, чтобы сразу прекратить бессмысленный разговор, ясно было, что эта троица так просто не отвяжется.
Казарма затихла.
– Невежливый, – с удовлетворением определил сутулый и резко выбросил вперед правую руку.
Ловец ждал этого. Он не стал защищаться или отвечать на удар. Ловко скользнув в сторону, он пропустил мимо увлекаемого инерцией детину и обрушил кулак на шею стоящего за его спиной. Тот полетел кувырком, сбив с ног и своего товарища. Сутулый не успел развернуться, а Берт уже примеривался для удара.
– Ты чего?! – с изумленным испугом вскрикнул сутулый, вжимая голову в плечи.
Берт ударил его в живот – не следовало останавливаться на полдороге. Сутулый сломался пополам, и он добавил еще коленом в подставленное лицо.
Сутулый со стоном повалился на грязный пол. Берт прыгнул к тому, кто уже поднялся, – невысокому мужичку со страшным багровым шрамом, развалившим лицо надвое. Шрам проходил вертикально через нос, деля его на две равные части, – получалось так, что у мужичка было сразу два носа, имеющих по одной ноздре каждый. В ухе мужичка поблескивала массивная серебряная серьга. Мужичок быстро отступил, выставив руки вперед ладонями.
– Ну тихо, тихо! – довольно спокойно произнес он. – Хватит. Гаса ты уже наказал, чего на нас бросаешься?
Берт скользнул взглядом по сторонам. Сутулый Гас пускал кровавые слюни, не поднимая головы от пола, да и третий, получивший удар в шею, благоразумно лежал. Мужичок со шрамом смотрел в упор на Берта. Страха в его глазах не было. Было любопытство. «Похоже, – подумал Ловец, – этот-то и есть самый главный». Странно, но Берту показалось, что он уже где-то видел этого мужичка. Но где? Если б судьба хоть раз столкнула их, Ловец бы точно запомнил эту физиономию. Такую жуть забыть трудно…
– Рикер, – сказал мужичок. – Там, откуда я родом, это значит: Двуносый. Теперь, друган, назовешь свое имя?
– Альберт, – помедлив, представился Берт. – Альберт Гендер.
– Альберт Гендер из Карвада? – живо переспросил Рикер. – Ловец Теней Альберт Гендер из Карвада?
Берт почувствовал, как сердце его сжалось настолько туго, что лишь пару секунд спустя вновь начало биться.
– Нет, – ответил он. – Я вовсе не из Карвада. И никогда не слышал ни о каком Ловце Теней, который носил бы мое имя.
– Никогда не слышал? – хмыкнул Двуносый. – Из какой глухомани тебя принесло сюда, друган? Ну не злись, не злись… – не дав возможности Берту ответить, он снова выставил открытые ладони. – Видать по тебе, ты умелый воин. Держись вместе с нами, не пропадешь. А на Гаса не обижайся. Дурак он. Хоть и здоровый, а дурак. Пошли!
И, не оглядываясь, Рикер направился в угол, где дрожал под тяжестью мрака слабый огонек коптилки. На ходу Двуносый сдернул за шиворот с верхнего яруса нар какого-то неповоротливого пухлого мужика, а когда тот заворчал что-то, продемонстрировал ему короткий и тонкий нож, словно по волшебству выскочивший из рукава. Берт заметил, что Рикер сделал это так, чтобы и он тоже увидел оружие. Посыл был вполне понятен: я мог бы кое-что противопоставить твоим голым кулакам, но не стал этого делать. Мне, мол, можно доверять… Нож исчез так же мгновенно, как и появился.
– Вались сюда! – обернулся Рикер к Берту, который шел за ним. – Отдыхай. И смотри: если кто-то на тебя тянуть начнет… Сразу меня кликни. Понял, друган?
Берт кивнул. За его спиной отдирали от пола жалобно мычащего Гаса. Скинутый с нар толстяк, тряся задом, уполз куда-то в темь. Чувствуя, что он слишком вымотан для того, чтобы страдать угрызениями совести, Берт втиснулся на верхние нары, улегся и закрыл глаза.
Тусклый солнечный луч упал на его лицо. Ловя это мимолетное тепло, Берт вздернул голову к узкому оконцу. Серый мрачный двор каменного замка открылся ему. По утоптанному плацу неумело маршировали вчерашние лавочники и бродяги, моряки и ремесленники. Роняли оружие, спотыкались, стремясь попасть в ногу… Вдоль строя метался воин в развевающейся пурпурной накидке. В руках его был вовсе не меч, а хлыст. Размахивающий хлыстом воин напоминал пастуха, сбивающего в кучу стадо.
«С кем же все-таки воюем? – подумал Берт. – И как долго продлится война? Эти бараны разбегутся при одном виде противника…»
На противоположной стороне плаца, над зубчатой стеной, возвышалась круглая башня с длинным узким шпилем, охваченная с середины до верха ожерельем окон. Лишь в одном окне горел свет – зыбкий и неяркий. Берт хотел уже снова улечься на свои нары, но что-то удержало его, он и сам не понял – что именно.
В окне возник женский силуэт. И силуэт этот показался Ловцу таким знакомым, что он даже затаил дыхание.
Женщина из башни долго стояла неподвижно, глядя в никуда, потом как-то неловко, как-то заторможенно полуотвернулась. Световой отблеск мягко лег на ее профиль.
– Марта… – прошептал Берт, все еще не веря. – Марта! – заорал он что было сил и рванулся с нар. – Марта!!!
Он и сам не заметил, как очутился у двери. Сбивая в кровь костяшки пальцев, Ловец забарабанил кулаками в дверь, продолжая выкрикивать имя рыжеволосой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98