Изображали видимость ударного труда, поскольку и последнему дураку было ясно, что без добротной техники с завалом не совладать.
Столь искусно ничего не делать Хутчиш бы не сумел. Поэтому пришлось идти другим путем. Будем играть схему «положи под свечу» — банальный, но проверенный вариант.
Анатолий дернул за рукав бригадира:
— Слышь, командир, мы с тобой о трех мешках цемента за пузырь не договоримся?
Им пришлось посторониться, поскольку полковник из транспортной милиции подошел к столу с окоченевшим, в запекшейся крови лейтенантом и снял телефонную трубку.
— Ты кто такой? — бригадир цепко взял Хутчиша за плечо. «Милицейского» полковника сие ничуть не заинтересовало. Он боязливо притопнул каблуком — надежен ли пол под ногами — и, отгородив мембрану ладонью, споро зазудел в трубку:
— Арнольд Иммануилыч, узнаете? Ну да. Неудобно вас беспокоить, но мой дурень срезался на английском. Не с деньгами ж мне в приемную комиссию идти. Как бы нам утрясти этот вопросик?..
Пальцы полковника машинально пробежали по столу. Наткнулись на симпатичную сувенирную авторучку «Амстердам» с плавающим вверх-вниз трамвайчиком и умыкнули сувенир в карман.
— Пляжник в пальто, — стряхнул бригадирскую лапу прапорщик. — Со второго завала навстречу вам идем. Каску казенную из-за вас, лентяев хреновых, посеял. Наше СМУ на картотеке, даже цемента не стырить. А у меня дача недоделанная стоит. Ну так как насчет трех мешков?
Бригадир почесал репу и определился:
— После смены подгребай. Только не с осетинской и не «Вагроном», а с «Ливизом».
Хутчиш не опасался, что бригадир потом вспомнит о подозрительном коллеге. Не позднее чем через час спасателей сменит спецрота стройбата: этих спасателей вызвали по чьему-то недосмотру.
Не проверяя, купился бригадир или нет, Анатолий уверенно отошел к порожку, разделяющему помещения. Похлопывая себя, отряхиваясь и обдавая пылью сбившееся в кучу начальство. Зло крикнул на командиров:
— Че смотрите? Лебедку давайте. Че я вам, Жаботинский? Без лебедки-то работать!
Ему не ответили, только генерал в полевой форме рыкнул сквозь зубы:
— А по сопатке?! — и ринулся дальше мерять помещение шагами, бубня: — Ну вы, блин, и даете!..
Вместе с невысоким седоватым гражданином, одетым в очень приличный костюм, в помещение ворвался обрывок людского гула из торгового зала.
— Что тут происходит? — веско спросил гражданин в очень приличном костюме у застывшего на дверях солдатика с автоматом на плече.
Оппонент полковника обрадовался гостю:
— Как по-вашему — на трупе трусы синего или зеленого цвета?
— Цвет «Джой», артикул 2740449-81, — бесстрастно ответил седовласый. .
— Ну наконец-то, раз-перетак! Эксперты пожаловали, — облегченно выдохнул генерал-майор. — Мужики, так же нельзя. Нам, может быть, тоже зарплату задерживают, уже, почитай, больше вашего, пятый месяц пошел, но ведь служба есть служба...
— Я не эксперт, — бесстрастно отрекомендовался обладатель шикарного костюма. — Я директор универмага.
Повисла пауза. Выход из ситуации нашел полковник с петлицами погранвойск.
— Директор? Расстрелять! — кивнул он солдатику с автоматом на вошедшего и повернулся к ординарцу: — Цвет кожного покрова на трупе позволяет предположить смерть неестественного происхождения без внешних повреждений...
Хутчиш про себя ухмыльнулся. Оказывается, судьба свела его с широко известным шутником полковником Березкой. Кадровый полевой разведчик, тогда еще майор, за какую-то провинность Березко был переведен завхозом центра связи под Калининградом. Во время учений десантники задержали в лесу грибников, и майор тогда впервые использовал шутку «Расстрелять!». Естественно, грибников никто расстреливать не собирался, но надо было видеть их лица, когда они услышали отданную десантникам команду. Шутка дошла до начальства, и майор был помилован возвращением в разведку.
— Да не дрейфь, директор, — развеселившись, генерал-майор Ганебный хлопнул по плечу белого, как алебастр, обладателя дорогого костюма. — Лучше распорядись, чтобы нам сюда коньячку доставили. Думаешь, так просто человека расстрелять? Пока бумажка по начальству погуляет, пока санкцию дадут. Патроны, опять же, выписывать надо... Так что поживешь еще. Ты давай, давай, иди отсюда. Чем меньше увидишь, тем крепче спать будешь. — Генерал вытолкал огорошенного директора за дверь и крикнул вслед: — Насчет коньячка-то не забудь, крыса тыловая!
Засмеялся только оппонент полковника Березки. Из дальнего угла, где гудела и чирикала полевая рация, Донеслось:
— "Каштан", «Каштан», как слышишь, я «Зимородок»... — Это солдатик, склонившийся над курлыкающим ящиком, тараторил: — Для экспертизы необходимы дерматолог, эпидермист, дактилоскопист, традиционный экстрасенс, стоматолог, отоларинголог и кардиолог. Все — не ниже капитана. Повторяю: не ниже капитана.
Хутчиш вышел в торговый зал, оглянулся, не целится ли какой-нибудь снайпер с верхней галереи, сыпанул на пол щепотку табака и нырнул в толпу.
Пока агенты наружки перекрывали выходы и рыскали по торговым секциям, заглядывали под прилавки и допрашивали сантехника о размерах коммуникаций (можно ли выбраться по трубам и куда какие трубы ведут), Хутчиш проник в служебное помещение охраны универмага, где, естественно, при такой суматохе никого не оказалось, и залег в вентиляционном люке — до закрытия. Хотя, честно, говоря, было там чертовски тесно.
Под утро, стоило дежурному отправился на последний обход, Анатолий бесшумно, чтобы не разбудить двух дремлющих охранников, выполз из своего тайника. Стянул с себя изодранную о камни и, кажется, навсегда потерявшую уставной цвет форму и аккуратно спрятал в ту же вентиляшку, где провел ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28