Домами служилиЛюдям пещеры, кусты и лыком скрепленные ветви.В первый раз семена Церерины в бороздах длинныхБыли зарыты, и вол застонал, ярмом удрученный. 125 Третьим за теми двумя век медный явился на смену;Духом суровей он был, склонней к ужасающим браням, —Но не преступный еще. Последний же был — из железа,Худшей руды, и в него ворвалось, нимало не медля,Все нечестивое. Стыд убежал, и правда, и верность; 130 И на их место тотчас появились обманы, коварство;Козни, насилье пришли и проклятая жажда наживы.Начали парус вверять ветрам; но еще мореходыХудо их знали тогда, и на высях стоявшие горныхНа непривычных волнах корабли закачались впервые. 135 Принадлежавшие всем до сих пор, как солнце и воздух,Длинной межою поля землемер осторожный разметил.И от богатой земли не одних урожаев и должнойТребовать стали еды, но вошли и в утробу земную;Те, что скрывала земля, отодвинувши к теням стигийским,17 140 Стали богатства копать, — ко всякому злу побужденье!С вредным железом тогда железа вреднейшее златоВышло на свет и война, что и златом крушит, и железом,В окровавленной руке сотрясая со звоном оружье.Люди живут грабежом; в хозяине гость не уверен, 145 В зяте — тесть; редка приязнь и меж братьями стала.Муж жену погубить готов, она же — супруга.Страшные мачехи, те аконит18 подбавляют смертельный;Раньше времени сын о годах читает отцовских.Пало, повержено в прах, благочестье, — и дева Астрея19 150 С влажной от крови земли ушла — из бессмертных последней.
Не был, однако, земли безопасней эфир высочайший:В царство небес, говорят, стремиться стали Гиганты20;К звездам высоким они громоздили ступенями горы.Тут всемогущий отец Олимп сокрушил, ниспослал он 155 Молнию; с Оссы он сверг Пелион21 на нее взгроможденный.Грузом давимы земли, лежали тела великанов, —Тут, по преданью, детей изобильной напитана кровью,Влажною стала земля и горячую кровь оживила;И, чтоб от рода ее сохранилась какая-то память, 160 Образ дала ей людей. Но и это ее порожденьеВовсе не чтило богов, на убийство свирепое падко,Склонно насилье творить. Узнаешь рожденных от крови!
Это Сатурний-отец увидал с высокой твердыниИ застонал и, стола Ликаонова22 гнусный припомнив 165 Пир, недавний еще, получить не успевший огласки,Сильным в душе запылав и достойным Юпитера гневом,Созвал богов на совет. И не медлили званые боги.Есть дорога в выси, на ясном зримая небе;Млечным зовется Путем, своей белизною заметна. 170 То для всевышних богов — дорога под кров Громовержца,В царский Юпитера дом. Красуются справа и слеваАтрии23 знатных богов, с дверями, открытыми настежь.Чернь где придется живет. В передней же части чертогаВстали пенаты богов — небожителей, властию славных. 175 Это-то место — когда б в выражениях был я смелее —Я бы назвал, не боясь, Палатином24 великого неба.Так, расселись едва в покоях мраморных боги,На возвышенье, рукой опершись на скипетр из кости,Трижды, четырежды Он потряс приводящие в ужас 180 Волосы, поколебав и землю, и море, и звезды.Следом за тем разрешил и уста, возмущенные гневом:"Нет, я не более был вселенной моей озабоченВ те времена, как любой из врагов змееногих25 готов былС сотней протянутых рук на пленное броситься небо! 185 Хоть и жестокий был враг, — но тогда от единого родаПроисходила война и единый имела источник.Ныне же всюду, где мир Нереевым26 гулом охвачен,Должен смертный я род погубить. Клянуся рекамиАда, что под землей протекают по роще стигийской, — 190 Было испытано все. Но неизлечимую язвуСледует срезать мечом, чтоб здравую часть не задело.Есть полубоги у нас, божества наши сельские; нимфы,Фавны, сатиры и гор обитатели диких — сильваны.Если мы их до сих пор не почтили жилищем на небе, 195 Землю мы отдали им и на ней разрешим оставаться.Но, о Всевышние! Все же довольно ль они безопасны,Ежели мне самому, и вас и перуна владыке,Козни строить посмел Ликаон, прославленный зверством?"Затрепетали тут все и дерзкого требуют с жарким 200 Рвеньем. Так было, когда осмелился сброд нечестивый27Римское имя залить в неистовстве — Цезаря кровью.Ужасом был поражен, что громом, при этом паденьеРод человеческий, вся содрогнулась вселенная страхом.Столь же отрадна тебе твоих близких преданность, Август, 205 Сколь Громовержцу — богов благоверность. Лишь голосом он и рукою
Ропот вокруг подавил, все снова безмолвными стали.Только лишь кончился крик, подавлен владыки величьем,Сызнова речью такой прервал Юпитер молчанье:"Он уже кару понес, и об этом оставьте заботу. 210 Что совершил он и как был наказан, о том сообщу я:Наших достигла ушей недобрая времени слава.Чая, что ложна она, с вершины спускаюсь Олимпа,Обозреваю я — бог в человеческом облике — землю.Долго б пришлось исчислять, как много повсюду нашел я 215 Злостного. Истине всей молва уступала дурная.Вот перешел я Менал, где звериные страшны берлоги,После в Киллену зашел и в прохладные сосны Ликея,28В домы аркадцев входил и под кров неприютный тирана.Сумерки поздние ночь меж тем влекли за собою. 220 Подал я знак, что пришло божество, — народ тут молитьсяНачал. Сперва Ликаон над обетами стал насмехатьсяИ говорит: "Испытаю при всех в открытую, бог лиОн или смертный. Тогда не будет сомнительна правда".В ночь, отягченного сном, сгубить нечаянной смертью 225 Хочет меня. По душе ему этак испытывать правду.Но, не довольствуясь тем, одному из заложников, коихВыслал молосский народ,29 мечом пронзает он горло.После в кипящей воде он членов часть полумертвыхВарит, другую же часть печет на огне разведенном. 230 Только лишь подал он их на столы, я молнией мстящейДом повалил на него, на достойных владельца пенатов.Он, устрашенный, бежит;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20