Даже самые маленькие были в полном вооружении, у них были щиты, и они
упражнялись в бою мечами. Они бегали и прыгали с оружием, падали и
кувыркались и бесконечно фехтовали, били, увертывались, кололи, рубили,
уклонялись и нападали. Они упражнялись друг с другом и били по щитам и по
любым незащищенным частям тела. Инструктор время от времени выкрикивал
указания, объяснял или останавливал бой и сам показывал какой-нибудь
прием. Инструктор седой, весь в шрамах, он заметно хромал - вероятно,
ветеран многих битв.
Я считал, что шрамы на лице и руках Арно получены в бою, но тут мне
пришло в голову, что он легко мог получить их на тренировках, когда ему
еще не было десяти лет.
Мы смотрели также, как молодые сквайры тренируются с лошадьми. Я не
поверил бы, что такие вещи возможны, если бы не видел своими глазами. Они
сбоку подбегали к скачущей лошади и вспрыгивали на высокое седло с мечом в
одной руке и со щитом в другой, при этом они были в своих тяжелых
кольчугах по колено длиной. Они вполне могли ушибиться до смерти, когда
начинали обучение.
Наконец Дрого отвел меня в часовню - маленький флигель главного
здания. Пол часовни сделан из толстых досок или расколотых бревен, на нем
не было травы. Стояли рядами скамьи, на них, вероятно, можно было
разместить все население замка, включая семьи женатых рыцарей. Впрочем,
сомневаюсь, чтобы скамьи предназначались и для слуг. В одном углу
небольшая кафедра высотой по грудь Дрого, на ней вырезан крест, рядом с
ней стол. Больше тут ничего не было.
- Назовись еще раз, - сказал жрец.
- Ларн, - ответил я. - Ларн кель Деруп. Кель Дерупы - древняя и
благородная семья в той земле, откуда я родом.
- Гм, - он снова осмотрел меня сузившимися глазами. - А разве в твоей
земле благородные люди не ходят в доспехах?
- Нет. Мы миролюбивый народ. У нас нет особой нужды в вооружении. Я
никогда не встречал там людей в доспехах.
Он ответил не сразу.
- Тогда зачем... это? - он указал на станнер у меня на поясе.
- И в моей земле есть злые люди. И от них нужно защищаться. Но я
никогда не носил оружия, пока не пришел в эту землю и увидел, как часто
здесь люди применяют насилие.
Он задумчиво кивнул, и мне показалось, что я заслужил его одобрение.
- А каким богам поклоняются в твоей земле?
Облегчение, которое я только что испытал, испарилось. Я понял, что
это самый главный вопрос. И если я отвечу неправильно, погублю все, по
крайней мере то, что связано с отцом Дрого. Он понимал разницу между
человеком, который просто надел крест, и настоящим христианином. И,
возможно, Арно был слишком оптимистичен, когда говорил, что Дрого
поддержит решение барона. Его враждебность или неодобрение могут настроить
Ролана против нас; может, меня даже убьют здесь.
- Отец, - сказал я, - в моей земле живут несчастные, которые вообще
не верят в бога. Некогда они верили в ложных богов. Но потом поняли, что
эти боги ложные, и отвернулись от них, но истинного бога так и не узнали.
Я немного знаю о нем от добрых монахов, и о его сыне Христе. - Я посмотрел
на крест, висевший у меня на груди, и взял его в руки. - Этот крест дал
мне аббат монастыря святого Стефана в Изере, чтобы обезопасить меня в моем
поиске.
Он по-прежнему смотрел на меня не враждебно, но я видел, что мое
объяснение не удовлетворило его.
- А зачем ты здесь? - спросил он.
- Чтобы спасти сестру.
- Я об этом слышал. Но я не о том спрашиваю. Что привело тебя сюда до
того, как захватили твою сестру?
Я рассказал ему то, что рассказывал Арно: о том, что мы беженцы, о
том, как разъединились с родителями и прилетели сюда в поисках их.
- Но, найдя родителей, которых приютили здесь добрые божьи дети, я
потерял сестру.
Он опять ответил не сразу, только внимательно смотрел на меня. Я
пытался не ежиться. Наконец он спросил:
- А что ты будешь делать, когда освободишь сестру?
Волосы у меня на затылке зашевелились. Осторожнее, сказал я себе. В
этом вопросе не просто любопытство; похоже, он видит меня насквозь.
- Мы поищем землю, менее воинственную и опасную, чем эта. А если не
найдем, может, вернемся в Нормандию или в Прованс.
Теперь он смотрел не на меня, а куда-то вдаль, но не на что-то
конкретное. Через несколько секунд он медленно кивнул. Потом, не говоря ни
слова, повел меня к двери. Я чувствовал, что он все еще не удовлетворен,
но просто не знает, что еще спросить. Когда он протянул руку к двери, она
распахнулась и вбежал маленький мальчик - должно быть, паж на посылках.
Он посмотрел на меня. Не похоже, чтобы он испугался странного
чужеземца, хотя, вероятно, слышал о нем множество россказней. Он показался
мне просто любопытным - любопытным и осторожным.
- Отец, - сказал он, - его светлость хочет, чтобы вы немедленно
привели небесного человека в его апартаменты.
Тут он повернулся и убежал.
Ролан и Арно ждали нас, и Ролан сразу перешел к делу. Он хотел
увидеть папину демонстрацию и действие моего бластера.
Что касается папиной демонстрации, ему придется ждать полудня. Но
бластер я продемонстрировал ему немедленно, и он не остался
разочарованным. В сущности я произвел на него сильнейшее впечатление. Как
только он кончил говорить, я выхватил, как в голодраме, бластер и разнес
кувшин на столе - разбил его на кусочки. Не останавливаясь, я проделал
дыру в двери и поджег большую шкуру, висевшую на стене.
Все это заняло три секунды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56