Генерал-адъютант Куропаткин знал эту позицию не понаслышке, а сам лично ее рассматривал, а потому несколько раз писал генералу Стесселю, чтобы упорно ее не оборонять. После боя 3 мая генерал Куропаткин приказал позицию оставить без боя, а орудия увезти. Следовательно, генерал Стессель мог приказать мне снять пушки с Цзиньчжоу и отойти к Артуру сейчас же после 3 мая. Тогда 13 мая не было бы боя, японцы не имели бы трофей, я явился бы в Артур 5 мая с пушками и с лишней тысячей людей и со всяким скарбом 5-го полка. Японцев это не удивило бы, китайцы их к этому приучили. Генерал Стессель решил принять бой, и я ему за это глубоко благодарен. Решиться на это мог человек, у которого душа римлянина, венчавшего после КАНН ТЕРЕНЦИЯ ВАРРОНА. Явись я в Артур с цзиньчжоусскими пушками, я не дал бы, правда, кинуть лишнего упрека русской армии капитану броненосца «Цесаревич», но он кинул ей эти упреки и за битву под Тюреченом, но зато я и вся дивизия может смело смотреть каждому в глаза. Дай Бог, чтобы мое мнение об артурских укреплениях не оправдалось бы, как оно оправдалось о Цзинъчжоусской позиции. Но чем больше (я) знакомлюсь с крепостью, тем больше убеждаюсь, что она осады не выдержит, хотя бы ей надо продержаться всего четыре месяца. Была бы моя власть, я весь бы гарнизон вывел на перевалы, тогда, может, и без флота отстояли бы их; о чем теперь и нельзя думать, у нас тут флот всё.
Однажды за обедом я сказал генералу Алексееву, что мне не нравится Артур тем, что здесь моряки правая рука. Когда я говорил это, я не понимал, насколько я был прав, и теперь это меня особенно раздражает, без флота мы ничто, какой позор.
Повторяю, никто артурских укреплений не знает, не то было в Севастополе. Генералы Севастополя не знали, но зато знаменитые адмиралы, начиная с Лазарева, знали каждый его камень. Адмирал Корнилов потопил с горечью в сердце свой адмиральский корабль, по велению шута князя, водрузил его флаг на бастионе, и началась знаменитая оборона.. Землебоязнью он не страдал, на суше он чувствовал себя таким же хозяином, как и на море, пожалуй, еще больше, он, сойдя со стопушечного, перешел на тысячепушечный корабль. Марсель, Тулон, Пирей им более известны, чем Кронштадт, Владивосток, Севастополь, Артур.
Вот при этих условиях возможно ли какое-либо совместное и согласное действие армии и флота, а от этого зависит, «быть или не быть».
Генерал-майор Фок
Из этой записки читатель, я думаю, сам составит правильную оценку, насколько генерал Фок знал флот, его задачи, знал крепость, инженерное дело и, наконец, насколько он вообще знал военное дело, как начальник дивизии, а впоследствии даже и как начальник сухопутной обороны крепости...

27 июня
Тихо. Никаких событий нет. По городу ходят самые фантастические слухи.

28 июня
Ночью японские миноноски опять шныряли перед крепостью. Опять гремели выстрелы наших приморских батарей.
Пальба продолжалась около часу.
Днем на горизонте были видны 6 крейсеров, 5 канонерок и до 20 миноносцев. Ввиду частых нападений японских миноносок на наши тралящие суда они охраняются теперь во время работы канонерками и несколькими миноносцами.
О каком-либо выходе флота или хотя бы об усиленной рекогносцировке одними миноносцами в сторону Дальнего ничего не слышно. А между тем японцы там совершенно безнаказанно производят высадку десантов и выгрузку артиллерии.
Вообще деятельность флота заснула.
Публика так к этому привыкла, что за последнее время даже перестала и возмущаться этим.

29 июня
Погода прекрасная. Утром был туман, но скоро рассеялся.
Ночью японцы, по обыкновению, хозяйничали у нас на внешнем рейде.
Утром на горизонте видны были 5 неприятельских крейсеров, 3 канонерки и до 8 миноносцев. Четыре крейсера целый день стояли на горизонте, очевидно наблюдая за Артуром.
На рейде вытралили 8 мин, а около 5 мин по неизвестной причине взорвались совершенно самостоятельно.
С одной из вершин на передовых позициях, где устроен у нас наблюдательный пункт, снабженный хорошей подзорной трубой, отлично видно, как японцы на моле г. Дальнего высаживают свои войска и выгружают боевые припасы.
Странно как-то смотреть на эту картину и в то же время видеть полную бездеятельность нашей эскадры.
Сегодня слыхал приятную новость, что все «сборные команды» 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии, наконец, расформированы и заменяются определенными тактическими единицами: ротами, батальонами и т. д.
Болезней в гарнизоне пока нет.
Мяса нельзя нигде достать уже четвертый день, остального же продовольствия пока достаточно. Убойного скота осталось 400 голов, кроме коз.
Ежедневно для гарнизона бьют 40 голов.
Начинает чувствоваться недостаток в фураже.

30 июня
Дни не жаркие, погода отличная.
По городу разнеслась весть, будто генерал Куропаткин разбил генерала Куроки и преследовал японцев на протяжении 30 верст.
Потери японцев, как говорят, громадны.
Сегодня, на правом фланге передовых позиций, сменились части 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии. Мера эта весьма полезна, так как служба на передовых позициях очень тяжелая.
В 9 часов утра в море было видно 7 неприятельских канонерок, 1 большое судно, 6 миноносок и 4 парусные шаланды.
Около 10 часов утра японские миноносцы начали обстреливать наш караван тралящих судов. Им отвечала наша канонерка «Бобр». Перестрелка, впрочем, скоро прекратилась
Июль

1 июля
Сегодня ездил осматривать передовые позиции левого нашего фланга, в отряде генерала Фока.
До одиннадцатой версты мы ехали по железной дороге, а потом пересели на наших верховых лошадей и проехали еще верст 12 до штаба 14-го Восточно-Сибирского стрелкового полка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107