В этом влажном климате, полном эротики и загадочности, и нужно искать ключи к зоологическим тайнам.

Жаркие ночи Черного континента
В средние века, когда монахи впервые увидели в пустыне огромного страуса, они подумали, что это продукт любви верблюда с кем-то из царства пернатых. И не поэтому ли арабский писатель аль-Касвини приписал жирафу аналогичную генеалогию, в которую многие африканцы до сих пор верят.
Добавим к этому, что, по Аппиану, гиена, как в саге Терезия, одновременно и самец и самка и это помогает ей бесстыдно оборачиваться в любовных утехах. Брунетто Латини, учитель Данте, считал, что «йенса», как он ее называл, может менять пол по желанию. Вот и удивляйтесь после этого легендам африканцев, считающих, что гориллы и даже бабуины выращивают своих детей только для того, чтобы удовлетворять с ними свою похоть…
Трезвый европейский путешественник пытался найти рациональные объяснения всем нападкам на природу. Андре Теве, космограф Карла IX, побывавший в Африке на пути в Бразилию в 1555 году, оставил такой пассаж, восходящий еще к традициям Аристотеля: «По причине скудности вод многие звери собираются в местах, где воды сколько-то имеется, и часто общаются друг с другом из-за жары, которая делает их податливыми и доступными друг другу. Отсюда и получаются некие монстры, разные виды, произошедшие от одного. Что и породило поговорку, что Африка всегда преподносит что-то новое».
Да и сегодня, африканцы, если встречают животное, соединяющее в себе характер двух определенных видов, хотят видеть в них гибриды, как в легенде о леопарде-гиене и кукуламбе (шимпанзе-горилле).
Но сегодня наука доказала, что половые контакты между животными разных видов не дают результатов и все эти легенды африканцев — не что иное, как красивые сказки. Конечно, против науки не пойдешь, но свидетельства свидетельствам рознь. Не кажется ли вам естественным и даже забавным, что африканцы, которые не знали никаких научных теорий, пытались сами доказать эти черты «скрещиванием» разных существ?
На самом деле, невзирая на аксиому о невозможности произведения потомства разными видами, случается и обратное. В мюнхенском зоопарке Хеллабрюн производились удивительные опыты по гибридизации — гуся скрестили с лебедем, а белого гуся — с бурым. Лисицу — с кобелем померанской собаки. И «продукты» этого брака вовсе не были стерильными и тоже давали потомство. Дитя последней пары скрестили с койотом. И брак этот дал смешных щенков — лисособак, унаследовавших одинаковые черты и тех и других.
Многие ученые настолько убеждены в невозможности получения таких гибридов, что Морис Бертон из Британского музея написал в своей известной книге «Тайны мира зверей»: «Гипотеза, по которой в собаках живет лисья кровь, невзирая на сообщения о таких случаях, не имеет под собой никаких оснований». Что до меня, то я знаю собачку, родившуюся в Северной Африке от… фенека и суки фокстерьера. И я не столь категоричен в своих выводах!
На самом же деле ученые знают ничтожно мало о возможностях скрещивания между разными животными, и ненаучно отрицать такие возможности. Поэтому мания африканцев приписывать разным животным черты сразу нескольких зверей не кажется такой уж невероятной…

Мир глазами африканцев
Название — имеет ли оно значение? Способ, которым африканцы пытаются обозначить некоторых существ, кажущихся им странными, вовсе не означает, что они не существуют. Может быть, из-за этого и возник тот скептицизм, который сопровождает местные легенды?
Никто не хотел верить в полосатого осла пигмеев вамбути — лесную зебру, оставляющую следы раздвоенных копыт, да и окапи вовсе не миф. Считали мифом нингбве — лесную свинью черного цвета с клыками, и млуларука — шакала, которого принимали за летучую мышь, и оба имеются в наших зоологических коллекциях. Улыбались, когда слышали рассказы жителей Южной Родезии о метисе гиены и леопарда, и именно поэтому королевского гепарда не могли открыть до 1926 года.
И сегодня многие натуралисты продолжают закрывать глаза и нечленораздельно мычать, когда им напоминают о марози-коддоело, чемисете, мнгва, агогве, мокелембембе, лау, конгамато и многих других существах, чье существование пытаются доказать некоторые европейские авторы. И все это потому, что многие истории оказываются приправленными небылицами, без которых африканцы по своей природе просто не могут обойтись.
То, что черные люди изъясняются особым манером, мыслят иррационально, что ими владеют магия и страх, заставляющие по-своему передавать подлинные факты, — несомненно. Но в основе их рассказов всегда лежат конкретные наблюдения — не сны и не галлюцинации.
Я часто вспоминаю рассказ о конголезском мальчике, которого хозяин отправил на каникулы посмотреть на море из дебрей Африки. Оно его поразило, это море, но вместо того, чтобы послать домой матери красочные почтовые открытки с видом побережья с пальмами, он закупорил бутылку с морской водой и послал ее домой с оказией — пусть в деревне попробуют на вкус. Эта история мне доказала раз и навсегда, что африканцы ближе, чем мы, к материи как таковой, чем к абстракции.
Когда семейная пара встречает на улице красивую элегантную женщину, она обычно обращает внимание на ее туалет, а мужчина на то, что «внутри». Не абсурдно ли при этом утверждать, что прав тут кто-то один из них?
Африканцы давно уже доказали, что они прекрасные наблюдатели и их манера интерпретации фактов не так абсурдна, как мы привыкли думать. Ну, а что касается гиены, способной менять свой пол, то разве не доказано уже, что самка пятнистой гиены нередко демонстрирует феномен псевдогермафродитизма:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129