Он, не отдавая себе отчета, вжался спиной в сиденье и, напрягая все мышцы, уперся руками в рулевое колесо. Такое уже было в его жизни. Мозг словно отключился, остался лишь инстинкт самосохранения.«Волга» перевернулась несколько раз и наконец застыла вверх колесами.Константин больно ушиб плечо и голову, а его правая нога застряла между педалями газа и тормоза.Когда машина еще катилась по полю, он почувствовал, как на него навалился гаишник. Потом Стрельцов отлетел в сторону.Сейчас Константин полулежал, упершись плечом и рукой в крышу салона.Голова его была повернута в сторону дверцы, и он не мог видеть, что случилось с младшим лейтенантом Стрельцовым. Да и услышать тоже не мог: в голове звенело после ударов, как в пустой железной бочке.Едва придя в себя, Константин потянул носом воздух. Один раз после подобной аварии он уже едва не сгорел. И сейчас ему вовсе не хотелось повторить подвиг Жанны д'Арк.Слава Богу, бензином не пахло, но это еще не означало, что не поврежден топливопровод. Горючее вполне могло растекаться снаружи по корпусу машины.Уперевшись руками в крышу салона, Константин прежде всего освободил ногу, застрявшую между педалями. Осторожно пошевелившись, он убедился в том, что все кости целы. По крайней мере боли он не ощущал.— Эй, мент, как там ты? Стрельцов, ты живой?Стрельцов не откликался. Окно в двери рядом с местом водителя разбилось, и Константин решил выбираться через дверь.Опустив ноги вниз и перегнувшись пополам, он оказался на боку. Нога его уперлась во что-то мягкое, и тут же раздался негромкий стон милиционера.— Живой, — понял Панфилов. Перегнувшись пополам и стараясь не навредить Стрельцову, Константин выполз наружу. Распрямившись, он полежал так несколько секунд, потом повернул голову и посмотрел в салон.Стрельцов лежал, сложившись почти пополам. Одно его колено уперлось в крышу салона возле уха, другая нога торчала из разбитого лобового стекла.Константин кое-как поднялся и, шатаясь, побрел вокруг машины.Смахнув рукой со лба пыль, он заметил на своей ладони кровь. Осторожно ощупав лоб, обнаружил единственное повреждение — царапину над бровью.— Панфилов, ты везучий, — пробормотал он себе под нос. — Другой бы шею сломал, позвоночник, а тут только царапина…Опустившись на колени рядом со Стрельцовым, он увидел, что милиционеру повезло меньше.Лицо его было залито кровью, одна рука неловко подвернута, другая лежала плетью.«Что-то мне не нравится, как он лежит, — подумал Константин, — не сломал ли он позвоночник?»— Стрельцов, ты меня слышишь? — на всякий случай спросил он.В ответ раздался негромкий стон, и милиционер едва заметно шевельнулся.— Ладно, может, я и не прав…С этими словами он стал освобождать ногу младшего лейтенанта Стрельцова, застрявшую в разбитом лобовом стекле. Стрельцов снова застонал.— Терпи, мент…Константин перебрался к раскрытому боковому стеклу и, не теряя даром времени, сразу же потащил Стрельцова наружу.Ему пришлось обхватить пострадавшего милиционера за пояс и тащить его ногами вперед. На сей раз Стрельцов пришел в себя — скорее всего от боли.— А-а, — прохрипел он, — ты что делаешь?— Тащу тебя, как покойника.— Бля… мать…— Хватит материться, — оборвал его Константин, — не люблю.Он осторожно положил Стрельцова на мягкую зелень и повернул его на бок. Гаишник хрипел, стонал, но больше не ругался.— Надо бы подальше тебя оттащить…— Не надо, — чуть ли не со слезами на глазах выдавил из себя Стрельцов.— Почему не надо?— Больно.— А если тачка рванет?— М-м-м… тогда тащи. Только не за плечо.Обхватив Стрельцова за ноги, Константин оттащил его метров на десять от машины.— Поваляйся пару минут, а я сейчас.— Стой, стой, куда ты?— На машину гляну.— Погоди… где мой пистолет?— Какой тебе пистолет, мудила? — в сердцах воскликнул Константин. — Лежи спокойно.— Табельное оружие… Мне за него голову снимут.— Откуда ты сам на мою голову взялся? Константин, ковыляя, поплелся к машине. Вообще-то это было очень рискованно, и он постарался не задерживаться рядом с «Волгой».Возвращаясь назад, Панфилов увидел в нескольких метрах от себя пистолет Макарова. Он валялся среди зеленых стеблей. Пришлось сделать крюк и захватить оружие.— На, держи свою пукалку. — Константин небрежно бросил оружие на землю рядом со Стрельцовым. — Может, тебе от этого легче станет?Младший лейтенант заулыбался так радостно, будто его только что наградили орденом.Константин наклонился над ним, присев на одно колено.— Давай лучше посмотрим, что тут с тобой стряслось.Он осторожно ощупал одну ногу гаишника, потом другую.— Так нормально? Не болит?— Вроде терпимо…— Значит, все цело. Скоро на службу выйдешь. Теперь плечо свое покажи.— Ой! — вскрикнул гаишник.— Похоже, вывих. Ничего, сейчас попробуем вправить. Сожми-ка зубы.— Ты что? Не трогай. А-а!Пока Стрельцов пытался слабо возражать, Константин резко дернул его за руку в районе плечевого сустава, упершись ногой ему в подмышку.Раздался характерный хруст, слившийся с отчаянным криком милиционера. Из глаз Стрельцова на покрытое ссадинами и царапинами лицо брызнули крупные слезы.— Что ж ты делаешь? — захлебывающимся голосом произнес он.— Ничего, потом спасибо скажешь, — откидываясь на спину, сказал Константин.Пошарив у себя в кармане брюк, он обнаружил смятую пополам пачку «Кэмела». Вытащил переломанную сигарету, сунул в рот половинку и негромко спросил:— Эй, мент, у тебя зажигалка есть?— В нагрудном кармане, — кривясь, ответил тот, — если не потерял.Обнаружив в указанном месте зажигалку, Константин закурил и глубоко затянулся.— Люблю крепкие сигареты… —Чего?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14