Только это очень дорого… а с вами леди, которая не является вашей женой… – Служащий помедлил и добавил как бы невпопад: – И в долларах.
– И сколько же ты с нас сдерешь в сутки за эти апартаменты? – спросил иностранец и глянул на часы.
– Двадцать американских долларов.
– И все? – удивился иностранец.
– С каждого, – торопливо добавил служащий, а затем замялся, – …ну, и если вам не жалко и вы хотите отблагодарить меня за находчивость… другой гостиницы в городе нет…
– Ах ты… – иностранец не смог подобрать подходящего слова, – ладно, будут тебе твои чаевые. Пойдем, Мэри, – он снова глянул на часы, потом на свою спутницу, – пойдем возьмем наши вещи и переночуем у этого грабителя.
– Не волнуйтесь, господа, я найду в городе ночлег для ваших товарищей, – затараторил обрадованный служащий.
– Ловлю на слове, – ткнул пальцем иностранец в сторону араба, – я сейчас позвоню своим друзьям. Если не найдешь им ночлег, то они будут ночевать у тебя дома бесплатно. Понял?
Араб утвердительно закивал головой и готов был порвать майку на своей груди от избытка чувств. Иностранцы покинули холл и направились по ступеням к своей машине. Для начала ее развернули и поставили к стене гостиницы, так, что капот машины смотрел в сторону дороги. Затем иностранцы долго рылись в своих вещах, причем мужчина в панаме что-то все время ворчал вполголоса. Потом он достал из баула маленький головной телефон, крепящийся скобой за ухом. К уголку рта тянулась тонкая спица с микрофоном на конце. Мужчина приладил гарнитуру и несколько раз легонько стукнул по микрофону. Затем продолжил рыться в вещах.
Бизнесмены вместе с господином Габулом стояли у самого обрыва плато и смотрели на море. Никак в голове господина Габула не укладывалось, что сюда можно затащить богатых туристов, но бизнесмены так легко все расписывали, что он начинал сам верить в реальность этого проекта. Тем более что комиссионные, которые были обещаны лично ему за продвижение этого проекта в администрации острова, были очень заманчивыми.
– Давайте сходим в эти развалины, господин Габул, – предложил Макези и двинулся в сторону форта.
– Подождите, мистер Макези, – заволновался Габул и бросился следом чуть ли не бегом, – туда нельзя ходить.
– Это почему же? – изумился Макези, не сбавляя шага.
– Там очень опасно. Развалины очень ветхие, часто падают камни. В прошлом году дети играли среди камней, и двоих придавило насмерть.
– Да мы и не будем заходить внутрь, – резонно заметил Макези, не сбавляя шага, – так, посмотрим снаружи и уйдем.
– Мистер Макези, там опасно стоять даже рядом, – чуть ли не фальцетом взмолился Габул, – камни иногда катятся так далеко. Там очень опасно.
– Ничего, господин Габул, – ответил невозмутимо Макези и прибавил шагу, – бизнес вообще дело очень опасное.
Габул попытался схватить Макези за рукав и попросить выслушать его, но странным образом промахнулся. Ища поддержки, он посмотрел на референта, но молодой человек вежливо улыбался, прижимая к своей груди объемистую папку, и только вежливо кивал головой. В отчаянии Габул догнал мистера Макези и преградил ему дорогу, прекрасно понимая, что может лишиться всех комиссионных и вообще поссориться с бизнесменами. Но он был упорен, как будто препятствовал гостям ступить на минное поле.
– Вы не понимаете, мистер Макези, – заявил Габул, прижимая руки к груди, – там очень опасно. Я не могу позволить, чтобы вы туда ходили. Давайте через несколько дней сходим в эти развалины, а я за это время организую работы…
Габул смотрел в сонные глаза Макези и улыбающиеся безмятежные детские глаза молодого референта. Он старался быть очень убедительным и намеревался, по-видимому, любой ценой не пустить в форт иностранцев. Неожиданно он осекся – в живот ему уперлось что-то твердое и неприятное. Габул медленно опустил глаза и увидел ствол пистолета. Он нечасто видел пистолеты, только у местных полицейских, но в том, что это было настоящее и зловещее оружие, он не сомневался.
– Ну что вы, господин Габул, – ласково и устало возразил Макези, чуть надавливая стволом пистолета ему в живот, – зачем же откладывать на несколько дней то, что можно сделать сегодня. Поездки туда-сюда стоят денег, а их надо экономить.
Макези взял Габула за плечо, и тому показалось, что его стиснули железными клещами. Короткий рывок, и Макези уже стоит справа от Габула и держит его по-дружески под руку. Правая рука бизнесмена скрыта за полой просторного светлого пиджака, а ствол по-прежнему упирается в Габула, но уже в правый бок.
– Если вы, господин Габул, попытаетесь бежать или дать кому-нибудь сигнал опасности, – тоном строгого школьного учителя стал объяснять Макези, – то я нажму на курок и прострелю вам печень. Что будет потом со мной, не так уж и важно, а вас не спасет ни один хирург. Вы будете очень долго и очень мучительно умирать. Если не хотите, чтобы я нажал на курок, хотя бы случайно или с перепугу, то ведите себя крайне предусмотрительно и без резких движений. Понятно вам?
Габул сглотнул пересохшим горлом и кивнул головой. Выдавить из себя хоть слово ему не удалось. Макези легонько потянул Габула вперед, и тот ощутил, что в спину его толкнули еще чем-то твердым. Несчастный чиновник понял, что это, скорее всего, второй пистолет в руках молодого референта. Троица двинулась в сторону старинных развалин.
Двое пловцов, затаившиеся в камнях у стен форта, одновременно посмотрели на наручные часы и переглянулись. Один из них – высокий и гибкий – неслышно двинулся по камням вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8