Откровенно настораживал и даже пугал своей непредсказуемостью тот непрофессионализх с которым он столкнулся в лице полковника Федорчука, хотя на совещании у министра обороны полковник произвел впечатление матерого оперативника. То ли в ФСБ утратили годами нарабатываемые КГБ навыки, то ли где-то «в верхах» некто, имевший самое непосредственное отношение к точке «Минус», запаниковал и, пустившись во все тяжкие, самолично с дубовой прямотой планировал «зачистку» оперативного поля. Впрочем, если рассматривать второй вариант поглубже, можно предположить, что как раз в ФСБ об акциях против Полынова знают единицы, и контрразведчики-профи к ним не привлечены. А «писарчуков» и «секретчиков», не имеющих представления об оперативной работе и тонкостях диверсионных актов, там предостаточно.
Иначе никак не объяснишь промахи ФСБ во время слежки за Никитой по улицам Москвы, вечерний визит двух «участковых» и совсем уж из ряда вон – противопехотную мину в «уазике». Профессионализмом здесь и не пахло. Так может поступить лишь школьник-дебил, которому училка закатала в дневник пару по поведению, а он в панике, чтобы родители не узнали, расстрелял ее из автомата прямо в классе во время урока. Работать против дилетантов всегда трудно и, как ни странно, гораздо опаснее, чем против профессионалов. Самое страшное, что дилетанты непредсказуемы, поскольку вначале делают, а потом думают. И если на многие их неуклюжие уловки профессионал может махнуть рукой и с легкостью ускользнуть из расставленных «капканов», то против некоторых действий не спасут и семь пядей во лбу.
Потому что дилетант не будет мудрствовать лукаво, как проникнуть в квартиру фигуранта, чтобы там тихонько, «без шуму и пыли», устранить его, а попросту взорвет к чертовой матери весь многоквартирный дом со всеми потрохами. И всех «делов». И плевать ему на остальных жильцов, пусть даже у фигуранта соседом по площадке окажется министр внутренних дел. В общем, попал Полынов еще в ту переделку, как кур в ощип. И никаким лаптем эти щи не расхлебать…
К трейлеру Полынов добрался как раз в тот момент, когда шасси лайнера коснулось высушенной до бетонной твердости почвы Каменной степи. Никита едва успел ухватиться за поручни лесенки, ведущей в жилой отсек трейлера, как пол трюма под ним вздыбился и заходил ходуном. Болтанка при посадке была гораздо жестче, чем при взлете, – казалось, еще мгновение, и фюзеляж самолета сомнется в гармошку, давя и круша содержимое трюма. Никиту снова замутило, и он, до ломоты в скулах сцепив зубы, старался перебороть внезапно нахлынувшую тошноту. Да что это с ним? Чего это вдруг его стало укачивать? Может, фээсбэшники вчера проникли в квартиру и что-то в водку подмешали? Тогда зачем сегодня еще мину подложили? Нескладуха получается…
Постепенно немилосердная тряска сошла практически на нет, и, когда осталась только легкая дрожь пола, Полынов стремительно взлетел по лесенке и рванул дверь жилого отсека трейлера.
– Подъем! – стараясь придать хриплому голосу веселые нотки, крикнул он. – Экстренная выгрузка!
– Эт мы могем! – бодро вскочил с кровати Володя.
– К чему такая спешка? – недовольно пробурчал Олег. Видно, все-таки затаил обиду на своего начальника.
– Самолет сразу же улетает, – мгновенно нашелся Никита. – ЧП в Красноярском крае, и срочно нужен транспорт.
Тут он правильно угадал «слабую» жилку бригады.
Прав был Беспалов, характеризуя Полынову его подчиненных. Действовали они быстро, слаженно, без лишних слов. И в то же время все вокруг себя подмечая.
– Ну вот что, бледненький ты наш, – схватил Никиту за рукав Олег, когда он непослушными от дурноты пальцами попытался отстегнуть карабин одного из крепежных тросов. Ничего у него не получилось, пальцы соскальзывали. – Пойди-ка, прогуляйся на свежем воздухе. А то наблюешь здесь, а нам потом убирай.
– Еще чего… – воспротивился было Никита, но наткнулся на насмешливый взгляд старшего лаборанта.
– Сейчас в жилом отсеке трейлера запру, – на этот раз без тени улыбки пообещал Олег. По всему было видно, что он не шутит и свое обещание сдержит.
И Никита, тяжко вздохнув, побрел к начавшему открываться десантному люку. Братчиков был прав – он, со своей нежданно-негаданно проявившейся «морской болезнью», только бы мешал, постоянно путаясь под ногами.
Из люка, как из печи, пахнуло жаром, и Полынову на мгновение показалось, что он теряет сознание. Ни черта себе – «свежий» воздух! Пересиливая тошноту, Никита быстрым шагом, почти бегом, спустился по пандусу и неуверенной трусцой удалился от самолета метров на тридцать – не блевать же начальнику на глазах бравых подчиненных? Во «рекомендация» будет – вовек не отмоешься! Тело мгновенно покрылось испариной – но, как ни странно, принудительная пробежка принесла облегчение. Тошнота, подступившая было к горлу, исчезла, в голове прояснилось.
Полынов вытер пот с лица своим кепи, немного постоял, щурясь от яркого солнца, а затем, нацепив солнцезащитные очки, огляделся.
Окружающий ландшафт своей ирреальностью напоминал фон картин Ренуара – словно Полынов каким-то мистическим образом перенесся в бредовый мир полотен постимпрессионизма. Только был этот мир трехмерным и бесконечным. Блеклое небо с ослепительным солнцем; рыжая, однотонная степь; над горизонтом, на юге, в стороне оцепленной зоны – расплывчатое темно-коричневое пятно дыма.
Лишь самолет своими четкими формами убеждал, что под ногами не марсианская пустыня, а родная матушка-земля. Везло в последнее время Полынову на экзотику. Еще три дня назад он находился в африканских джунглях, а теперь вот – на безводном каменистом плато, почти пустыне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113