Нет, не поднимется…
Зря он не согласился отдать алчной бабе все сбережения, всю недвижимость и президентский пост. Всё, что так или иначе относится к его прежней, криминальной жизни не имеет ни малейшей ценности и должно быть отброшено, забыто! Согласись он на непомерные требования Ольги — отпала бы одна из проблем.
И всё же придётся уехать из Москвы…
Он не боялся за себя — боязнь вообще не совместима с присущим ему азартом — он боялся за людей, вверивших в его руки свою судьбу. За непротивленца Федю, упрямого силовика Витька, бывшего наркомана, талантливого хирурга Ватсона. Они поверили ему и пошли за ним. Подставить их под удар — об этом даже думать противно.
— Парни, пакуйтесь, — этим же вечером приказал он. — Завтра соскакиваем…
— Куда? — недовольно пробурчал Злой. — Только устроились и — снова в дорогу? Надоело, Серый, болтаться, как дерьмо в проруби.
— Я никого не держу, полная свобода пополам с демократией. А поедем мы в тайгу, отдохнём, золотишко помоем, прибарахлимся.
Идея укрыться в Сибири, а может быть и дальше — на Дальнем Востоке, появилась у Белова внезапно. Все жё, он не безграмотный приискатель, за спиной — институт, пусть небольшой, но уже нажитый опыт по работе в вулканологических партиях на Камчатке. Вулканология и геология — родственные науки. Добывать золото не приходилось, но освоить и эту специальность — не такая уж сложная задача.
Если против него действительно играет Зорин, то у него на руках все старшие козыри. Геркулес против пигмея. Нужно так далеко спрятаться, чтобы ни он, ни Шмидт с Ольгой не достали беглеца…
Зорин не был ни злодеем-бармалеем из детских ужастиков, ни безгрешным ангелом. Обычный высокопоставленный чиновник, поднаторевший в подковёрных сражениях, битый-перебитый, ломанный-переломанный. Он исповедывал две, на первый взгляд противоположные догмы. Первая — чем выше взлетишь, тем больнее падать. Вторая — внизу озябнешь, на верху согреешься. Всё остальное — приложение к ним.
В соответствии с этими законами он приблизился к Семье, но на всякий случай старался не афишировать близость к трону. В непредсказуемой России всё возможно — уйдёт Президент, или его уйдут, как посмотрит новый Светило на связи чиновника? Может и — вышибить из райских куш коленом под зад.
Зорин охотно принимал «вознаграждения», которые по сути — самые настоящие взятки. А кто их не принимает? Не отказывался от застолий и саун, с непременным присутствием обнажённых наяд. Не чурался плотских развлечений, но постоянства не любил — старался время от времени менять любовниц.
Виктор Петрович, после долгих собеседований и уговоров, наконец, согласился сменить кабинет, из кресла чиновника перебрался выше, значительно выше, почти под потолок. Членом Совета безопасности государства его, конечно, не назначили, но и должность помощника секретаря собеза звучит почти гимном.
Соответственно, вырос оклад, но это не главное, деньгами он и на прежнем месте не был обижен: и официальными, получаемыми по ведомости, и скрытыми, передаваемыми ему в не заклеенных конвертах. Значительно расширились сферы влияния и возможности извлекать из этих сфер немалые доходы.
Осталось одно — незатухающая ненависть к Белову, который лишил его выгоды от использования недостроенного нефтеперерабатывающего завода. Подумать только, этот пацан, недоделанный бандит, презренный щипач помилован и отпущен на свободу. И кем — самим Президентом страны, с подачи Введенского. А сколько было надежд занять депутатское кресло, когда его освободит Белов! Какие были выстроены планы покорения Фонда реставрации!
Ничего не получилось — непотопляемый олигарх снова вынырнул на поверхность.
Замочить его — вот оно, решение всех проблем!
Сколько сил приложил Зорин, чтобы помилование не состоялось, какие только инстанции он не задействовал — все оказалось бесполезным, заместитель председателя ФСБ оказался сильней.
Виктор Петрович не мыслил жизни без врагов, считал ее прозябанием. Противостоять генералу Введенскому, вознесенному на недосягаемую высоту — об этом даже подумать глупо. Другое дело Белов — он раздавит его, как букашку, разотрет в пыль. В назидание другим человекоподобным, которые вознамерятся возражать ему.
Первый этап предстоящей расправы — слежка. Куда Белов ездит, с кем общается, когда и сколько времени сидит на унитазе. Только получив полную информацию, можно приступить к задуманной операции.
Размышление прервало мурлыканье аппарата связи с секретарём. Удивительно приятное создание Верочка, пухленькая, фигуристая — сдобная булочка. При одном взгляде на неё немолодой уже мужчина, будто сбрасывает и свой возраст, и многочисленные болезни.
Прежняя любовница — сухопарая кобыла с тяжёлым задом только и умела выкачивать из него деньги и достойное положение в обществе. Активным трудом в постели Лариса Генриховна Шубина заработала должность директора Интерната для особо одарённых детей. Она буквально не слезала с Зорина, требуя от него этот престижный пост, подставлялась, как обычная проститутка, стонала с французским прононсом, взвизгивала на подобии обычной деревенской бабы.
Интернет для элитных детей создан в Жлобне на базе бывшего санатория ЦК КПСС усилиями Зорина, он его курирует и пестует. Поэтому назначения и увольнения воспитателей и администраторов в его власти, он тасует штат, как опытный картёжник тасует карты. В конце концов, тяжеловесная кобыла добилась своего: из рядовой преподавательницы французского языка возвысилась до директрисы престижного учебного заведения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76