ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Закончилось оно в 1908 году, и новое здание заняло целый квартал. Его огромная сцена помнила танец Павловой и Нижинского. Здесь дирижировал Тосканини, этот зал слышал голоса всех великих певцов от Энрико Карузо до Марии Каллас.
Невероятно сложные бронзовые украшения на барьерах, ярусы с рядами бархатных кресел, шитый золотом занавес, потолок, расписанный мастерами живописи. В вечера премьер вся элита Буэнос-Айреса шествует по итальянскому мрамору вестибюля под стеклянным куполом, поднимаясь по устланной ковром лестнице к роскошным ложам.
За минуту до начала увертюры к «Коронации Поппеи» Монтеверди были заняты все места, кроме одной ложи справа от сцены. Она все еще пустовала.
Но за несколько секунд до того, как стал гаснуть свет, в пустующей ложе появился мужчина в сопровождении четырех женщин. Все пятеро удобно устроились в бархатных креслах. Невидимые за занавесями, на страже застыли двое телохранителей во фраках. Каждая пара глаз, каждый бинокль в зале автоматически повернулись в сторону вошедших.
Женщины были потрясающе красивы именно той классической красотой, которая так редко встречается в жизни. Почти одинаковые светлые волосы вились золотыми кудрями, ниспадая чуть ниже обнаженных плеч. Красавицы держались с царственной неприступностью, сложив на коленях тонкие, изящные руки и глядя в оркестровую яму одинаковыми серо-голубыми глазами. Тонкие черты лица, высокие скулы и бронзовый загар, который можно приобрести, только катаясь на лыжах в Андах или принимая солнечные ванны на яхте в Баия-Бланка. Каждой из них на вид можно было дать не больше двадцати пяти, но на самом деле каждая была на десять лет старше. Легко угадывалось, что они сестры, и действительно, то были четыре из шести близняшек. Одежда не настолько скрывала пропорции тела, чтобы нельзя было понять, что все они стройны и поддерживают эту стройность постоянными упражнениями.
Длинные переливающиеся шелковые платья с оторочкой из черно-бурой лисы отличались лишь цветом. Сидящие полукругом женщины сияли как желтый, синий, зеленый и красный сапфиры. На каждой сверкала целая россыпь драгоценностей – ожерелья, кольца, браслеты, серьги. Необыкновенно чувственные и возбуждающие, они в то же время казались эфирными созданиями. С трудом верилось, что все они не только давно уже были замужем, но и произвели на свет по пятеро детей. Эти дамы неизменно присутствовали на открытии оперных сезонов, как на семейных праздниках. Они грациозно раскланивались со знакомыми, с улыбкой поглядывая на мужчину, занимавшего центральное положение в их ложе. Он же сидел прямо как жердь, с надменным видом игнорируя окружающих. У него был тот же цвет волос и глаз, что и у его сестер, но на этом сходство заканчивалось. На свой лад он был не менее красив, чем его ослепительные спутницы, но красотой мужской и суровой. Тонкая талия и узкие бедра поддерживали тело с плечами лесоруба и руками борца-тяжеловеса. Лицо квадратное, словно высеченное из мрамора, на подбородке ямка или, скорее, вмятина, нос прямой, а на голове – густая копна светлых волос, в которые любая женщина с удовольствием запустила бы свои коготки. Высокий и стройный – шести футов и шести дюймов ростом – он подобно башне нависал над сестрами с их пятью футами и десятью дюймами.
Когда он поворачивался и заговаривал с сестрами, на его лице появлялась дружелюбная белозубая улыбка, но его выдавали глаза, в которых не было ни капли тепла. Глаза пантеры, затаившейся в ожидании добычи в зарослях высокой травы.
Карл Вольф – директор-распорядитель колоссальной семейной финансовой империи, простирающейся от Китая и Индии через Западную Европу до Аляски и от Канады до мыса Горн, – был человеком очень богатым и влиятельным. Только его личное состояние оценивалось в сотни миллиардов долларов. Гигантский конгломерат компаний, принимающих участие в самых разных научных и технических программах, был известен в деловом мире как «Дестини Энтерпрайзес Лимитед». В отличие от своих сестер Карл был холост.
Вольф и члены его семьи могли стать украшением высшего общества новой Аргентины. Карл был человеком современным, уверенным в себе, процветающим, но и он, и вся его семья вели жизнь очень скромную, особенно учитывая их огромное состояние. В семейном клане Вольфов, насчитывающем более двухсот человек, принято было держаться в тени, редко появляясь в фешенебельных ресторанах или на светских приемах. Женщин семьи Вольф почти никогда не видели в эксклюзивных магазинах и бутиках Буэнос-Айреса. Если не считать Карла, который всячески демонстрировал открытость, другие члены семейства держались замкнуто и неприметно. С чужими они практически не общались.
Еще никому, включая мировых знаменитостей и высших правительственных чиновников, не удавалось проникнуть сквозь этот своеобразный защитный панцирь. Мужчины, которых брали себе в мужья женщины Вольфов, появлялись как будто из ниоткуда и не имели прошлого. Вопреки обычаям, они брали фамилию семьи. Все, от новорожденных до новобрачных, будь то мужчины или женщины, носили фамилию Вольф. Это был уникальный клан, многочисленный и сплоченный. Об этом многим было известно, и, когда Карл и его сестры появлялись на открытии сезона в опере, это всегда давало пищу слухам.
Увертюра тем временем закончилась, занавес открылся, и публика неохотно повернулась от ложи к сцене.
Мария Вольф, сидевшая слева от Карла, наклонилась к нему и прошептала:
– Ну зачем, зачем ты подвергаешь нас этому ужасному испытанию?
Вольф с деланной улыбкой повернулся к сестре и прошипел:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
Невероятно сложные бронзовые украшения на барьерах, ярусы с рядами бархатных кресел, шитый золотом занавес, потолок, расписанный мастерами живописи. В вечера премьер вся элита Буэнос-Айреса шествует по итальянскому мрамору вестибюля под стеклянным куполом, поднимаясь по устланной ковром лестнице к роскошным ложам.
За минуту до начала увертюры к «Коронации Поппеи» Монтеверди были заняты все места, кроме одной ложи справа от сцены. Она все еще пустовала.
Но за несколько секунд до того, как стал гаснуть свет, в пустующей ложе появился мужчина в сопровождении четырех женщин. Все пятеро удобно устроились в бархатных креслах. Невидимые за занавесями, на страже застыли двое телохранителей во фраках. Каждая пара глаз, каждый бинокль в зале автоматически повернулись в сторону вошедших.
Женщины были потрясающе красивы именно той классической красотой, которая так редко встречается в жизни. Почти одинаковые светлые волосы вились золотыми кудрями, ниспадая чуть ниже обнаженных плеч. Красавицы держались с царственной неприступностью, сложив на коленях тонкие, изящные руки и глядя в оркестровую яму одинаковыми серо-голубыми глазами. Тонкие черты лица, высокие скулы и бронзовый загар, который можно приобрести, только катаясь на лыжах в Андах или принимая солнечные ванны на яхте в Баия-Бланка. Каждой из них на вид можно было дать не больше двадцати пяти, но на самом деле каждая была на десять лет старше. Легко угадывалось, что они сестры, и действительно, то были четыре из шести близняшек. Одежда не настолько скрывала пропорции тела, чтобы нельзя было понять, что все они стройны и поддерживают эту стройность постоянными упражнениями.
Длинные переливающиеся шелковые платья с оторочкой из черно-бурой лисы отличались лишь цветом. Сидящие полукругом женщины сияли как желтый, синий, зеленый и красный сапфиры. На каждой сверкала целая россыпь драгоценностей – ожерелья, кольца, браслеты, серьги. Необыкновенно чувственные и возбуждающие, они в то же время казались эфирными созданиями. С трудом верилось, что все они не только давно уже были замужем, но и произвели на свет по пятеро детей. Эти дамы неизменно присутствовали на открытии оперных сезонов, как на семейных праздниках. Они грациозно раскланивались со знакомыми, с улыбкой поглядывая на мужчину, занимавшего центральное положение в их ложе. Он же сидел прямо как жердь, с надменным видом игнорируя окружающих. У него был тот же цвет волос и глаз, что и у его сестер, но на этом сходство заканчивалось. На свой лад он был не менее красив, чем его ослепительные спутницы, но красотой мужской и суровой. Тонкая талия и узкие бедра поддерживали тело с плечами лесоруба и руками борца-тяжеловеса. Лицо квадратное, словно высеченное из мрамора, на подбородке ямка или, скорее, вмятина, нос прямой, а на голове – густая копна светлых волос, в которые любая женщина с удовольствием запустила бы свои коготки. Высокий и стройный – шести футов и шести дюймов ростом – он подобно башне нависал над сестрами с их пятью футами и десятью дюймами.
Когда он поворачивался и заговаривал с сестрами, на его лице появлялась дружелюбная белозубая улыбка, но его выдавали глаза, в которых не было ни капли тепла. Глаза пантеры, затаившейся в ожидании добычи в зарослях высокой травы.
Карл Вольф – директор-распорядитель колоссальной семейной финансовой империи, простирающейся от Китая и Индии через Западную Европу до Аляски и от Канады до мыса Горн, – был человеком очень богатым и влиятельным. Только его личное состояние оценивалось в сотни миллиардов долларов. Гигантский конгломерат компаний, принимающих участие в самых разных научных и технических программах, был известен в деловом мире как «Дестини Энтерпрайзес Лимитед». В отличие от своих сестер Карл был холост.
Вольф и члены его семьи могли стать украшением высшего общества новой Аргентины. Карл был человеком современным, уверенным в себе, процветающим, но и он, и вся его семья вели жизнь очень скромную, особенно учитывая их огромное состояние. В семейном клане Вольфов, насчитывающем более двухсот человек, принято было держаться в тени, редко появляясь в фешенебельных ресторанах или на светских приемах. Женщин семьи Вольф почти никогда не видели в эксклюзивных магазинах и бутиках Буэнос-Айреса. Если не считать Карла, который всячески демонстрировал открытость, другие члены семейства держались замкнуто и неприметно. С чужими они практически не общались.
Еще никому, включая мировых знаменитостей и высших правительственных чиновников, не удавалось проникнуть сквозь этот своеобразный защитный панцирь. Мужчины, которых брали себе в мужья женщины Вольфов, появлялись как будто из ниоткуда и не имели прошлого. Вопреки обычаям, они брали фамилию семьи. Все, от новорожденных до новобрачных, будь то мужчины или женщины, носили фамилию Вольф. Это был уникальный клан, многочисленный и сплоченный. Об этом многим было известно, и, когда Карл и его сестры появлялись на открытии сезона в опере, это всегда давало пищу слухам.
Увертюра тем временем закончилась, занавес открылся, и публика неохотно повернулась от ложи к сцене.
Мария Вольф, сидевшая слева от Карла, наклонилась к нему и прошептала:
– Ну зачем, зачем ты подвергаешь нас этому ужасному испытанию?
Вольф с деланной улыбкой повернулся к сестре и прошипел:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201