.. Моя теория основана на количественном росте водорослей. Ведь каждый школьник скажет тебе, что если поколение за поколением сбрасывать в океан неочищенные сточные воды, мусор и токсичные химикаты, то рано или поздно будет достигнута точка насыщения. Хрупкий биохимический баланс морей безвозвратно нарушается. Моря разогреваются, и все мы, а в особенности наши потомки, вынуждены будем тяжко за это расплачиваться.
Питт еще никогда не видел Ганна таким серьезным.
– Плохо дело.
– И я думаю, что мы уже пересекли ту грань, до которой еще можно было что-то изменить.
– Так ты без оптимизма смотришь на возможность восстановления баланса?
– Да, – сказал Ганн печально. – Разрушающий эффект испорченной воды слишком долго игнорировался.
Питт уставился на Ганна, слегка удивленный тем, что второй по влиянию человек в НУМА находится во власти таких роковых и мрачных дум. Ганн нарисовал зловещую картину. Но Питт не разделял тотального пессимизма Ганна. Океаны, может быть, и больны, но до смертного конца им еще далеко.
– Расслабься, Руди, – ободряюще сказал Питт. – Что бы там ни прятал адмирал в своем рукаве, вряд ли он рассчитывает, что вот прибудем мы трое и спасем все моря Земли.
Ганн посмотрел на него и слабо улыбнулся.
– Мне еще ни разу не удавалось проникнуть в замыслы адмирала.
Если бы друзья знали или хотя бы догадывались, насколько они ошибаются, они не медля ни секунды заставили бы пилота под страхом кровавой расправы развернуть самолет и направить его прямиком обратно в Каир.
Их приземление на посадочную полосу одной из нефтяных компаний в окрестностях Порт-Харкорта было быстрым и спокойным. И уже через несколько минут они находились в воздухе на борту вертолета, тарахтящего винтами над Гвинейским заливом. Сорок минут спустя аппарат завис над «Саундером» – принадлежащим НУМА исследовательским судном, которое и Питт, и Джордино знали достаточно хорошо и на борту которого они три раза спасались в ходе реализации заданий. Корабль в сто двадцать метров длиной, строительство которого обошлось в восемь миллионов долларов, был нашпигован самыми сложными сейсмическими, гидролокационными и батиметрическими системами.
Пилот облетел огромную подъемную стрелу «Саундера» и приземлился на взлетной площадке на кормовой надстройке. Первым на палубу шагнул Питт, за ним Ганн. Джордино, двигаясь как разбуженный зомби, зевал на каждом шагу. После того как перестали вращаться лопасти и вертолет закрепили, пошел обмен приветствиями со знакомыми членами экипажа и учеными.
Питт знал устройство корабля и направился к трапу, ведущему к люку одной из морских лабораторий «Саундера». Он прошел мимо нескольких кладовок, заполненных химической аппаратурой, и попал в большую каюту, где проводились совещания и лекции. Несмотря на то что это было рабочее исследовательское судно, каюта была красиво обставлена удобной мебелью и полностью оборудована для присутствия начальствующего состава, о чем свидетельствовали длинный стол красного дерева и мягкие кожаные кресла.
Чернокожий мужчина огромного роста стоял спиной к Питту перед большим развернутым проекционным экраном. Он выглядел полностью поглощенным графическими диаграммами, демонстрировавшимися на нем. Был он по крайней мере лет на двадцать старше Питта и на добрый фут выше него. Однако во всей его могучей фигуре не наблюдалось и намека на неуклюжесть – напротив, в каждом движении сквозила неуловимая грация бывшего баскетболиста.
Но внимание Питта и его друзей привлекли в первую очередь не изображение на экране или уткнувшийся в него незнакомец, а совсем другой персонаж. Невысокий, подтянутый, жилистый, он лениво облокотился одной рукой о стол, держа огромную незажженную сигару в другой. Узкое лицо, холодные властные голубые глаза, некогда пламеневшие, а теперь седеющие волосы и аккуратно подстриженная бородка придавали ему, несмотря на отсутствие голубой рубашки с вышитыми на нагрудном кармане золотыми якорями, характерный облик отставного военного моряка, которым он и был в действительности. Адмирал Джеймс Сэндекер, генеральный директор НУМА, встал, приветливо растянул губы в улыбке барракуды и сделал шаг вперед, протягивая руки навстречу вошедшим.
– Дирк! Ал! Как я рад снова видеть ваши славные рожи! – Он приветствовал гостей так бурно, словно не имел никакого отношения к их неожиданному появлению. – Поздравляю с находкой похоронной баржи фараона. Великолепная работа. – Адмирал обратил внимание на Руди Ганна и небрежно кивнул: – Надеюсь, ты доставил моих парней без неприятных происшествий?
– Как ягнят на бойню, – мрачно пошутил Руди.
Питт пристально посмотрел на Ганна, затем обратился к Сэндекеру:
– Вы вытащили нас из Нила с дьявольской спешкой. Почему?
Сэндекер изобразил притворную обиду:
– Ни тебе здравствуйте, ни радости от встречи. И даже ни слова приветствия своему старому боссу, который отменил званый ужин с очаровательной богатой дамой из высшего вашингтонского общества и пролетел шесть тысяч километров только для того, чтобы поздравить вас с успехом.
– И почему это ваше в высшей степени сомнительное благословение наполняет меня чувством тревоги? – ухмыльнулся Питт.
Джордино угрюмо рухнул в кресло:
– А если мы так хорошо поработали, как насчет подъемных, премий, ближайшего рейса домой и двухнедельного оплаченного отпуска?
Сэндекер снисходительно хмыкнул:
– Даже и не мечтай. Торжественная встреча на Бродвее откладывается. Сначала необременительная прогулка вверх по реке Нигер.
– Нигер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202