Она вошла следои и прикрыла дверь. Павел обернулся и только сейчас разглядел ее опухшее от побоев лицо, неуверенную походку и багровые кровоподтеки на руках, ногах, груди -- разорванное грязное платье еле-еле прикрывало наготу...
-- Боже, что они с тобой сделали... родная... Помоги мне. Здесь, в кармане, пакет. Достань и перевяжи ему плечо, я посмотрю живот.
Павел задрал рубашку сына -- выходного отверстия на животе не было, плохо дело... Вот если бы была водка, влить ему сейчас хоть несколько граммов. Да и позже, когда придет в себя, не выдержит ведь болевого шока без лекарств... И нечем его снять. Он проверил бутылки, валявшиеся на полу -допивали, гады, до последней капли. Он даже застонал от бессилия помочь сыну. Светлана со слезами на глазах смотрела на отца и сына...
Павел вышел, осторожно обошел избу, брезгливо отбросив в сторону руку амбала, который так и остался лежать с недоуменным выражением лица... У дальней стены лежала короткая деревянная лестница. Павел осторожно приставил ее почти вплотную к бревнам и поднялся на несколько перекладин. Теперь его голова была на уровне кровли. Осторожно выдвинувшись вперед, он осмотрел эту сторону. Ничто не выдавало присутствия людей, только вот там, слева над кустами трещала сорока. Значит они там. Боятся выйти на открытое пространство... Пожалуй, можно успеть. Павел спустился вниз.
-- Идем, Света. Как он? Пульс есть?
-- Есть, но слабый... Прости меня, Паша!
-- За что, глупая? Помолчи лучше и помоги.
Он проверил повязки и подхватил сына на руки -- на плече нести было опасно с такой раной. Выйдя наружу, он жестом приказал жене прихватить ружье, патронташ он еще раньше набросил на шею, и показал, куда им идти. Светлана без страха вырвала ружье из руки Шварца, взглянула, не видит ли Павел, и дважды изо всей силы ударила прикладом неподвижное тело между ног...
Павел ломился через камыш, мало эаботясь о тишине. Эти не сразу осмелятся вылезти, будут выжидать, а Алексей ждать не мог. Светлана следовала за ним, он слышал ее дыхание. Вот и лодка. Павел опустил Алексея на рыбины и начал заводить мотор. Он чихал, хватал было, но никак не хотел работать. Павел прекратил бесполезные попытки и внимательно осмотрел двигатель. Так и есть, мало подкачал горючего... Мотор взвыл на холостых оборотах -- теперь эти подонки точно засекут их. Ну и пусть, даже к лучшему, осмелеют...
-- Света, родная, гони на ту сторону. Может успеешь в больницу довезти. Пожалуйста, родная...
Светлана шагнула в лодку, поцеловала Павла и взялась за румпель мотора. Резко лязгнуло сцепление, но шпонка выдержала. Лодка, мгновенно набирая скорость, развернулась и рванулась к далекому берегу, где была больница и где, быть может, ждало спасение...
Семену не было видно, что происходило за камышами, но когда лодка появилась на открытой воде, он понял -- удирает баба, мужика рядом не видно. Значит Шварцу капут... А мужик остался на берегу. Ему по камышам ползти, а я смогу бегом до избы добраться. Бегом...
Павлу не повезло. Он попытался пройти к берегу другим путем, вляпался на топкое место и теперь с трудом выбирался из густых камышей. Хватаясь за жесткие стебли, он не переставал думать о сыне: довезет его Светлана живым? Из горького опыта знал, что два таких ранения без возможности остановить внутреннее кровотечение... Шансов у сына не было. Да и у него положение было не лучше -- застрял, как приклеенный. Каждый шаг давался с трудом, нельзя было спешить. На болоте спешка плохо кончается, а умереть вот так, за здорово живешь, он просто не имел права, пока живым ходит хоть один из этих подонков, а их пока двое. И оба живы.
Павел ошибался, охоту за ним продолжал только один, зато самый опасный из этой троицы. Недостаток опыта, он восполнял звериной хитростью и избытком злобы, которая и делала его еще более опасным. Сейчас он угадал, что Павел ему не страшен, что-то там случилось, так как он уже пробежал метров пятьдесят совершенно беспрепятственно. Дверь в избушку было открыта и Семен чувствовал, что за ней никто не прячется. Подбегая к избе, он успел заметить тело Шварца в луже крови и его дважды простреленную грудь.
Только отдышавшись, он понял, что его поразило неосознанно, когда он увидел мертвого Шварца.
-- Ох, ни хрена себе, чем он стреляет, этот мужик? Такие дыры делает...
Его продрал озноб. Кажется, мужика разозлили основательно. Рано я Стаса убрал, сейчас бы пригодился, хоть отвлек бы. Теперь одному расхлебывать. Семен схватил свой "дипломат", который так и лежал в углу, судорожно рассовал по карманам деньги, документы, нож... Теперь отсюда надо было смываться и подождать мужика неподалеку, наверняка он сюда вернется... Он выглянул из двери и рывком рванулся к кустам на берегу. Из них хорошо просматривалась избушка, подходы к ней. И дистанция для стрельбы подходящая, отсюда он не промахнется.
Павел прекратил шумную возню в камышах и выбирался с особой осторожностью, он потерял темп и теперь не мог диктовать свои условия игры. Упустил противника из поля внимания: придется снова искать и заставить обнаружить себя. Если только эти двое не успеют первыми. Он взглянул на часы -- прошло всего полчаса с того момента, как он высадился на берег. Всего полчаса... И нет Алешки. Он уже видел такие безжизненные лица, наливавшиеся той неизвестной художникам мира краской, которая предвещает смерть. Помочь ему он был не в силах. Оставалось покарать. Один мертв. Он свое уже получил. Павел подумал о Шварце мельком, как о выполненной работе, вернее, только части работы -- оставались еще двое...
Светлана... Может быть она успеет и свершится чудо. Боже, помоги сыну и ей, если можешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48